Литературный критик Галина Юзефович рассказала о романе молодого автора Микиты Франко «Дни нашей жизни», посвящённого жизни подростка, воспитанного гей-парой в современной Росссии (М.: Popcorn Books, 2020).
“Дни нашей жизни” – это история героя, который в раннем детстве остался сиротой, но оказался не в детдоме, а в гомосексуальной семье. Эта честная и живая книга скорее напоминает «Денискины рассказы», чем «Зови меня своим именем» — а ЛГБТ-тема в этом романе лишь одна из многих, наряду с взрослением и подростковыми увлечениями.
“Жизнь ребёнка в счастливой гей-семье по-хорошему скучна и нормальна”
Жизнь ребенка в гомосексуальной семье большинство наших соотечественников представляют с трудом, а меньшинство — еще и с отвращением, помноженным на негодование. И для первых, и для вторых «Дни нашей жизни» молодого (на самом деле совсем юного — едва совершеннолетнего) автора Микиты Франко станут и обстоятельным экскурсом в эту не прозрачную для стороннего взгляда область, и, хочется верить, мощнейшей прививкой от гомофобии.
Потому что главная идея, которую очень убедительно и доходчиво транслирует своей книгой Франко, формулируется примерно так: вопреки всем догадкам и жгучим подозрениям, жизнь ребенка в счастливой и гармоничной гомосексуальной семье по-хорошему скучна, обыденна и разочаровывающе нормальна.
Главный герой (и, судя по всему, в значительной степени альтер-эго автора) Мики в три года остается сиротой: его молоденькая мать умерла от рака, отец вообще никогда не фигурировал. Мики мог бы остаться с бабушкой — консервативной, скучноватой и богомольной, но внезапно заботу о ребенке решает взять на себя его дядя Слава — младший брат умершей мамы.
Мики переезжает к Славе, однако довольно скоро обнаруживает, что Слава живет не один, а со своим партнером — врачом-реаниматологом по имени Лев. Сначала мальчик пытается протестовать — как же так, ведь в сказках принцы всегда мальчики, а принцессы — девочки, но понемногу примиряется с ситуацией, начинает звать Славу и Льва папами и строить с ними отношения — с обоими вместе и с каждым по отдельности.
“Встают на защиту сына, как любые родители”
При этом молодой художник Слава — эмпатичный, тонко чувствующий, окружающий Мики безусловной любовью и принятием, становится для мальчика фигурой скорее материнской, а строгий, брутальный и очень правильный Лев, приверженец здорового питания, хороших оценок по математике, режима дня и прочих неприятных вещей, выступает в роли традиционного отца — любящего, но требовательного.
Как любого другого мальчика, Мики кормят, любят, балуют, лечат, ругают и наказывают. Пара сцен, в которых герой довольно жестко получает от Льва, пожалуй, укрепят гомофобов во мнении, что в гомосексуальных семьях царит насилие, однако будучи транслированы на семью «обычную», эти эпизоды покажутся вполне заурядными — за откровенной грубостью сына следует отцовский шлепок, чувствительный, но ни в коей мере не болезненный.
Лев и Слава ходят с Мики гулять, празднуют его дни рождения, рассказывают ему романтическую историю своего знакомства, спорят и даже ссорятся из-за методов его воспитания (Лев ратует за строгость и дисциплину, Слава стоит на позициях крайнего гуманизма), но в критической ситуации всегда выступают единым фронтом и бесстрашно встают на защиту сына — коротко говоря, ведут себя точно так же, как любые нормальные, любящие родители.
“Сочинение “Моя семья” становится серьёзной проблемой”
Однако что ни в коей мере нельзя назвать нормальным, так это реакцию общества на семью Мики — вернее, даже не собственно реакцию, до реакции дело по большей части не доходит, но те ухищрения, на которые героям приходится идти, чтобы не привлечь внимания органов опеки и вообще не спровоцировать проблем.
При людях мальчик не должен называть Льва отцом, приглашая друзей в гости, он вынужден убирать все семейные фотографии в ящик, а сочинение на тему «Моя семья» становится серьезной проблемой.
С самого детства Мики приходится врать, изворачиваться, умалчивать о важных вещах и вообще вести двойную жизнь, из соображений конспирации до поры игнорируя проявления бытовой гомофобии, прямые оскорбления и грязные намеки.
Понятно, что в какой-то момент это давление, наложенное на естественные проблемы взросления, разрешится взрывом — очищающим и катастрофическим одновременно.
«Дни нашей жизни» — не роман в строгом смысле слова, он распадается на отдельные рассказы-истории, иногда очень забавные, местами блестяще написанные и по большей части не имеющие никакого отношения к гомосексуальности родителей главного героя.
Первая любовь, поиски своего призвания, конфликты в школе, ощущение инаковости (основанное в большей степени на любви к чтению в образцово не читающем окружении, чем на осознании уникальности собственной семьи), разочарование во взрослых, желание быть хорошим и добрым, но при этом стойкое нежелание дружить с мальчиком-изгоем, ссоры с родителями и попытки примирить в себе любовь к ним с невыносимой, как кажется, подростковой на них обидой — все это складывается в сложное цветное панно, радужные фрагменты в котором постоянно присутствуют, но, в общем, не преобладают.
“Обаятельная, живая, очень честная книга”
Полностью естественная и предельно убедительная детская оптика автора ставит книгу Микиты Франко в один ряд скорее с «Денискиными рассказами» Виктора Драгунского или «Витей Малеевым» Николая Носова, чем с «Зови меня своим именем» Андре Асимана и другой классикой гей-литературы.
Именно эта принадлежность к традиции литературы, условно именуемой «детской», позволяет определить «Дни нашей жизни» как книгу очень наивную — но наивную умно и рефлексивно. Франко не пытается казаться старше, чем есть, не надувает щек и не стремится непременно взять нотой выше — он не стесняется своей юности (как физической, так и творческой), но превращает ее в мощное оружие, высекая из читателя искру мгновенного узнавания и сопереживания: да, так бывает, это все правда, это и про меня тоже, и важность этого сигнала в сегодняшней России трудно переоценить.
Авторы-вундеркинды вроде Франсуазы Саган, Сьюзен Хинтон или автора «Эрагона» Кристофера Паолини, пишущие свои первые книги на излете пубертата и вторгающиеся в литературный истеблишмент на манер беззаконных комет, появляются в литературе с некоторой периодичностью, и Микита Франко определенно представитель той же «молодой да ранней» породы.
Сумеет ли он удержаться в писательской профессии, ждать ли нам от него новых — подлинно литературных — текстов, выходящих за рамки переосмысленного персонального опыта, мы узнаем немного позже.
Пока же можно утверждать одно: «Дни нашей жизни» — обаятельная, живая, очень честная книга, помимо прочих достоинств делающая в высшей степени благое дело — нормализирующая восприятие гомосексуальных семей в нашей стране, – пишет Галина Юзефович.
Кстати, интервью с Микитой Франко можно прочесть на сайте “GQ“.
Источник: Meduza, “Popcorn Books” ВКонтакте.
