Перед вами история нашего читателя, который родился в женском теле, но с ранних лет ощущал себя мальчиком. Можно ли изменить себя, даже если ты не до конца понимаешь, что с тобой происходит?
“Это дурь!”
Я Beira. Я родился девочкой в семье военного летчика и секретаря промторга, имеющих уже в это время семилетнюю дочь (мою сестру). С раннего детства я считал себя принадлежащим к мужскому полу.
В детстве этот выбор был бессознательным, интуитивным. В возрасте 2-3 лет я играл в компании мальчиков, а не девочек. Когда родился мой младший брат, спустя какое-то время, пока он немного вырос, я понял, что я такой, как он, а не как моя старшая сестра. Для меня она была существом, принадлежащим к другому биологическому виду, в то время как с братом, в моем понимании, мы были одинаковы. Правда, в то время я считал, что у всех мальчиков половые органы похожи на мои, а у моего брата что-то с ними не в порядке.
Примерно в пять лет была предпринята попытка объяснить моим родителям, что я не девочка, а мальчик, что я хочу стрижку и одежду, как у моего брата, отец на это посмеялся, мать в грубой форме объяснила, что это дурь, что так не бывает и быть не может, почему – потому что заткнись. Больше я к родителям с этим вопросом не подходил. Да и вообще со временем понял, что ни по каким вопросам к ним подходить не надо.
В школе я практически сразу попал в компанию пацанов, не знаю, как это описать, доминантных? Популярных? Активные, безбашенные, с низкой планкой моральных принципов дети. Они воспринимали меня как равного партнера по играм, различным мероприятиям, в том числе травле более слабых духом и застенчивых детей, чем я, естественно, ни в коей мере не горжусь, напротив, считаю буллинг и травлю в детской среде явлением недопустимым.
На протяжении учебы я считал свою принадлежность к мужскому полу, как нечто абсолютно естественное, хотя и понимал, что внешне отличаюсь. Природа этого была мне непонятна, думать о том, почему это происходит, мне было неприятно, ответы получить не от кого. В младшей школе отношения с противоположным полом (девочками) считались в среде «альфа-самцов» занятием неподобающим. Девочки были существами из противоположного лагеря. Плаксы, ябеды, позёрши. Мы не понимали их образ мыслей, их интересы и занятия были смешны и бестолковы.
Не хочу носить лифчики
Примерно в 12 лет у меня возник интерес к однокласснице. Мне хотелось проводить с ней время, заботиться о ней, защищать. Этот мой интерес помог ей избежать зажиманий в туалете с целью пощупать за интимные места со стороны моих товарищей, в это же самое время начавших проявлять сексуальный интерес к противоположному полу. С девушкой, которая мне нравилась, у нас завязалась дружба, я часто бывал у нее дома, мы вместе делали уроки, она нравилась мне своей утонченностью, была для меня «принцессой».
Один раз я даже пытался ее поцеловать «ты чего, прекрати. Никогда не делай так больше». Я привлекалА ее своей безбашенностью, смелостью (я не боялась насекомых, и могла помочь кошке родить). Наши отношения продолжались около двух лет, потом меня заменили очень женственной подругой, которая могла поддержать разговор о косметике, интересовалась нарядами. Меня игнорировали, я страдал.
В общем, я чувствовал себя мужчиной, вел обыкновенную жизнь обыкновенного парня-подростка, за исключением того, что горы прочитанных книг заставили меня понять, что доминирование и издевательства над слабыми никакого авторитета дать не могут, что нужно развиваться по пути гуманизма, помощи и поддержки тех, кто в этом нуждается. Я был сосредоточен на внешнем мире, и о том, что моя жизнь, и то, как и кем я себя чувствую, не соответствует тому, что я вижу в зеркале, я старался не думать, т.к. ответы получить было негде, мысль об этом несоответствии угнетала, а негативных факторов в жизни было хоть отбавляй.
В 13 лет моя анатомия и физиология в виде растущей груди и начавшихся менструаций, заставили меня задуматься об этих несоответствиях. За разъяснениями я обратился к старшей сестре, отношения с которой к этому времени наладились, т.к. она вышла замуж и переехала в семью мужа. Она сказала мне, что это нормально, что я выросла и стала женщиной. Меня ответ не устроил, я возражал, говорил, что я парень, что месячные отвратительны, лифчики ужасны, что я не могу дышать в них, что если я приду в школу в лифчике, меня мои же друзья засмеют. Я не помню, что она мне на это ответила, и ответила ли вообще. Помню ее лицо в тот момент, улыбка, взгляд, то ли презрение, то ли сочувствие, как будто смотрит на городского сумасшедшего.
Все происходящее потом было ужасно. Ненависть к растущей груди, желание сдохнуть где-нибудь в лесу во время каждой менструации. Мне казалось, что все на меня смотрят, все меня осуждают, относятся как к уроду. Слёзы – сопли каждый день вечером в подушку, чтоб никто не слышал и не знал. От одиночества, непонимания происходящего, обиды, иногда отчаяния, отвращения к своему телу. Первый раз тогда самостоятельно без разрешения (которое невозможно было получить) криво и косо очень коротко отрезал волосы.
Я родил ребёнка
В 10 классе от весьма болезненных переживаний меня избавила взаимная влюблённость. Я понял, что женское тело можно использовать, т.к. оно нравится парню, который нравится мне. Мне было с ним хорошо. Мне хотелось с ним отношений доверительных и чистых, я сказала ему, что чувствую себя парнем, хотя внешне выгляжу, как девушка, он воспринял это нормально, как некую мою странность (у него их тоже немало «потрогай своим языком мой глаз», например), и мы использовали это в нашей сексуальной жизни.
Следующим сексуальным партнером стал мой муж, с которым я тоже был откровенен, еще до свадьбы, он увлекался тогда Фрейдом, что-то мне объяснял, что с точки зрения психологии это явление имеет место быть, но что он сам относится к подобным явлениям без удовольствия. Секс был так себе, меня он не любил, тонко-организованную мою сущность признавать не хотел, я уходил в себя, чувствовал себя противно и одиноко, очень хотелось дистанцироваться от этого человека. Временами. А временами влекло нечто. Может быть его недоступность и холодность, может быть развитый интеллект.
Я нашел еще один способ использования женского тела, и родил ребенка. Дочь. Даже во время беременности, я понимал, что я парень. Жутко абсолютно было видеть себя. Но в это же время, осознание зарождения жизни, шевеление ребенка внутри, делали меня счастливым. И сны. Потрясающие сны снились во время всех трех беременностей. Сны, которые не хотелось покидать при пробуждении. Там где я – это я. Очень детальные, очень реалистичные. Снились сны, где я полноценный мужчина, молодой, здоровый, неплохо сложенный, они могли быть про какую-нибудь простую бытовую вещь, например, дорога, машина, я за рулем, смотрю в зеркало, в зеркале – Я. Парень с коротко стрижкой. Тот я, что и здесь. Минимальные какие-то отличия в строении лица, те же руки…
Иногда (часто во время беременности) это были сны эротические, я мужчина, и я с мужчиной. Как противно просыпаться… Очень согревает и на позитив настраивает мысль о том, что я сам выносил и родил этих детей. Это незабываемый, очень волнующий опыт. Было бы здорово, если мужчины могли это чувствовать тоже. Может быть, в будущем. Может быть, нейросеть какая-то, в 100%-ом объеме передающая все ощущения. Совместная беременность…
Во время беременности и кормления грудью моя «мужская сущность» была отодвинута на второй план. Приоритетной задачей было родить и вырастить физически и психически здоровых детей. Для этого детям нужна «мама», с грудным вскармливанием, колыбельными, обнимашками и т.п. У меня все это есть, и мне все это нравилось, кроме грудного вскармливания, но, как уже было сказано, нужно вовремя и верно расставлять приоритеты и следовать намеченному плану.
Я знаю, на что похожа депривация, поэтому детям своим даю по максимуму. Было трудно, иногда просто невыносимо. В эмоциональном плане. Спасали 10-ти минутки одиночества, я отключался, говорил себе, что я – это все равно я, как бы отвратительно не было видеть себя в зеркале с опухшими огромными дойками. Я система жизнеобеспечения маленького ребенка, которого кроме меня никто не поймет, не почувствует, которому кроме меня никто не поможет.
Это была мечта
Вообще, мне с самого начала было абсолютно ясно, что у моей проблемы нет простого решения. Мне казалось даже, что совсем нет решения. Те сведения, которые мне удавалось найти о подобных моему случаях, были похожи на издевательства, посмотрите, мол, тут, типа, человек, типа, мужчина хочет женщиной стать!! Хаха. Истории, которые я находил в журналах, про мужчин, отважившихся сменить пол и рассказать об этом были похожи на проституток. На карикатуры мужчин. Не на женщин. На трансвеститов… Вызывали отторжение. Историй про женщин, которые пошли на такой шаг, я вообще не встречал. Зато видела на улицах иногда женщин. Мужеподобных и неухоженных. Это тоже никак на Мой Путь не было похоже.
Я принял решение думать об этом как можно меньше. Решил смириться. Как люди, рожденные без рук, смиряются с этим. И учатся есть, писать, рисовать, одеваться с помощью ног. Получалось с трудом. Напряжение накапливалось, помогал алкоголь. Раз – два в месяц я приглашал своих внутренних рыб и тараканов на вечеринку, мы закрывались на кухне, пели жалостливые песни, плакали и мечтали о том, что в следующей жизни моя пацанская душа, наверняка родится в правильном теле. Это была мечта.
На самом деле, я не собирался откладывать ее реализацию на следующую жизнь. Просто я пока занят ребенком, а потом освобожусь, и к этому времени медицина шагнет вперед и выход появится. Ну или Тайланд на худой конец. Там, говорят, делают, что хочешь. Вот выдам дочь замуж, и обязательно сделаю то, что мне нужно, чтобы чувствовать себя полноценным, уверенным в себе. Мужчиной.
Я – гей
В 2004 году мы развелись с мужем, у меня была работа, приносящая большой доход, я развлекался. Бары, клубы, мужчины, в постели с которыми я представляла себя мужчиной, немногочисленные женщины, отношения с которыми были интересны только на стадии флирта. Охоты на них. Видеть, как они постепенно сдаются, увлекаются, было интересно, азартно, увлекательно. Но и всё на этом. Как только дело доходило до постели, мой интерес сдувался. «Нафиг – нафиг! Кричали пьяные пионеры». Приходилось выпутываться, говорить что-то про смущение, и «что-то мне сейчас никак», но, благо, дамы мне попадались весьма милые, и как-то по хорошему все и заканчивалось. Настоящий секс у меня был только с одной женщиной. И то, не для моего удовольствия, а хотелось сделать приятно ей.
В общем, женщины ну прям совсем не моё. Я – гей. С пассивной ролью в постельных отношениях. Видимо, дохрена взял на себя в жизни общественной в плане обязательств социальных.
Значительных мужчин в жизни моей не встречалось, они приходили и уходили, внутренние рыбы и тараканы помогали время от времени перезагружаться, ребенок и ответственность за него заставляли развиваться.
В 2008 году мы начали встречаться с моим вторым мужем. Собственно, мне не хотелось с ним встречаться. Свою откровенность в вопросе моей самоидентификации я использовал с целью напугать, оттолкнуть. Его это не останавливало, он хотел жениться и детей, я постепенно тоже начал мечтать о детях с его глазами.
Я любил его, он – меня, дети получились офигенные, столько и такие, как хотелось и планировалось, но тут выяснилось, что муж – гомофоб. Мне всегда были интересны фильмы на гей-тематику. Они меня волнуют, вдохновляют, дарят надежду. А тут: «Фу-нахрен-что-это-за-гомосятина-выключи-сейчас». На этом месте понимаешь, что тебя, видимо, не услышали, а если услышали, то не поняли. И для самого главного разговора в жизни еще не время.
Ну что ж. Вызов принят. Человек мне дорог, я хочу быть собой и хочу быть счастлив, счастлив с ним, значит пришло время для образовательно – просветительных мероприятий. Постепенно, с привлечением научной литературы, облегчаю себе жизнь, доводя до сознания любимого мужчины, что быть геем – это вариант нормы. Быть трансом – это тоже вариант нормы. Нельзя просто так осуждать. Нельзя на придуманных каких-то основаниях считать кого-то хуже себя. Доводя до него, довожу и до себя, ибо тоже есть места слабые, нуждающиеся в тренировке. В общем, дети растут, мы работаем над собой, строим отношения, становимся лучше. Мечты мечтами, а жить надо.
Недавно моя, уже весьма взрослая и самостоятельная, старшая дочь поделилась со мной, что очень хочется «иметь своего парня». Что у всех почти девочек в классе есть мальчики, и что ей тоже хочется, чтобы о ней кто-нибудь мечтал и заботился. Что очень грустно и плохо, когда никого рядом нет и не с кем поделиться. А я взял да сказал, как тяжело и страшно и нет выхода, когда все считают тебя женщиной, а ты парень. И не рассказать толком никому, и жить тоскливо зная, что никогда в этой жизни не будешь по-настоящему счастлив, и бесит этот рюкзак из лифчика с титьками внутри, задом наперед надетый.
Долго мы разным делились, она сказала, что примет меня любой, жить стало легче. Хоть с кем-то я могла обсуждать свои мысли абсолютно откровенно. Шутки «вот всех выдам замуж, поеду в Тайланд, сделаю операцию, обрету гармонию между внутренним и внешним», «знаешь, когда придет время стать бабушкой, я уже буду дедушкой» стали звучать смелее и чаще. И вот этой весной во время очередных наших с ней разговоров задушевных, она сказала мне, зачем ждать, сделай это сейчас и живи счастливо.
Шесть лет назад я абсолютно выпал из жизни. Беременности, дети, уход за ними, редкие встречи с очень редкими друзьями, усыновление детей, обследования, лечения, бесконечные анализы, больницы, снова обследования, переезд загород, строительство дома. Жизнь в колесе. Ноль осознанности. Всё сжирается бытовухой, всё, что не сожрано, размазано по времени и пространству. И снова тоска, и снова, вроде всё делаю правильно, и человек я хороший, и еще лучше стану, да вот только не мое это все, живу чужую жизнь, ведь я – это не я, и снова рыбы и тараканы с соплями.
И вот я думаю, а почему не сделать. И почему не жить счастливо. И иду в сеть и нахожу с лёгкостью странной ответы на все свои вопросы. Тестостерон и мастэктомия. Jake Graf и Benjamin Melzer. И я нихрена не уникальный. Тысячи таких, как я.
Шок.
Всё рядом лежало. Руку протянуть надо было.
Обида – досада.
Как я мог этого не замечать, не найти раньше? Потом понимание. Так надо. Моя семья. Мои дети. Не нужно доноров искать, слезать с гормонов, чтобы родить детей. У меня всё есть. Есть бабло на операцию. Есть понимание жизни (не абсолютное, не претендую). Нет уверенности, что муж поддержит и не бросит.
– Дорогой, нам надо поговорить.
– Не про смену пола, надеюсь?
Про нее. А как ты понял? И что ты не против? Да грудь отрежу. Да, хочу гормоны. Хорошо, еще раз подумаю. Хорошо, может, позднее начну. Ооочень смешно, в подвале он меня закроет и найдет себе сисястую. Не бросит.
Мир перевернулся. Рыбы перестали прижиматься к моей душе своими холодными скользкими боками, безнадега отступила, мир обрел краски, а жизнь смысл.
У евреев есть поговорка: “Если проблему можно решить за деньги, то это не проблема, а расходы”. Перефразирую: “Если мечту можно реализовать, то это не мечта, а план”.
Мечтой меньше – планом больше.
