Редакция «Парни ПЛЮС» получила письмо от читателя. С его разрешения мы публикуем текст без изменений под псевдонимом.
Недавно на Парни+ вышла статья про эмиграцию пары. Вроде бы вполне обычная история в сегодняшней России, однако комментарии к ней и сама тема про эмиграцию, не в 14-м году, не в феврале или сентябре 22-го, как-то зацепили.
О нас
Мы с мужем познакомились лет семь назад. Он жил в Петербурге, а я в Эстонии. Как мы начали встречаться, сам не знаю, просто так случилось. У каждого из нас за плечами были не одни отношения, и уровень цинизма был достаточно высок, но что-то зацепило.
Помню, как мы гуляли по Питеру, и на перекрестке Невского и Маяковского я взял его за руку. Мы шли молча какое-то время, и потом он сказал, что я первый мужчина, кто так открыто шел с ним за руку по центру города, не смущаясь и не оглядываясь. Тогда нам было по 30 лет. Эта его фраза меня зацепила и держит до сих пор.
Помучившись пару лет отношениями на расстоянии, в начале 2020 года мы решили наконец-то начать жить вместе. Выбор был сделан в пользу Москвы. И вот уже пятый год мы вместе и живем. За это время семья пополнилась пятью котиками. Оба работаем, выбираемся гулять, когда хватает сил, встречаемся с друзьями. Говоря о работе и доходе, у обоих это работа в офисе, без возможности перевести её в удаленный формат. Доход же в среднем 150 000 на двоих. Для Москвы это, наверное, немного, но в целом хватает.
Почему мы не уехали, когда началась война?
О начале войны я узнал на работе. Это был мой первый рабочий день, и было как-то не до просмотра новостей. Так что эту новость я прочитал в рабочем чате и как-то даже не осознал случившегося. Какое-то время весь этот ужас не воспринимался всерьез, ну ведь такого просто не может быть.
Мы обсуждали возможный отъезд. Но так ни к чему и не пришли: слишком много всяких “но”. Пожилые родители, коты, отсутствие сбережений и понятного варианта для эмиграции, необходимость получать АРВТ, ожидание, что война вот-вот закончится.
Когда объявили мобилизацию, история повторилась. Вернее, мы посмотрели варианты Казахстана, Армении и других близлежащих стран на случай, если нужно будет не эмигрировать, а бежать. Но не понадобилось.
Сейчас я иногда ловлю себя на мысли, что оставаться в России — это всё-таки в какой-то мере малодушничество, негласная поддержка действий режима, выбор в пользу личного комфорта. Меня пугает, что я “привык” к войне. По сути, в нашей жизни ничего не поменялось. В конце концов, остановило понимание, что эмиграция — это не временная мера, это не пересидеть и переждать, это необходимость строить свою жизнь с нуля.
Можно ли сегодня быть открытым геем в России?
Можно. Мне сегодня 38, моему мужу — 36. Про нас знают родственники, друзья и коллеги. В обычной жизни мы не сталкиваемся с ненавистью и дискриминацией. Все последние дискриминационные законы о запрете пропаганды, о признании ЛГБТ-сообщества экстремистской организацией, пропаганда войны и ненависти в нашей сегодняшней жизни тоже особо ничего не поменяли. Но лишили нас “завтра”.
До начала войны, до 2022 года всегда было завтра, была надежда, что будет лучше. Верилось, что Путин когда-нибудь уйдет, что риторика власти поменяется. Мы ведь не Северная Корея, мы живем в мире глобализации. Вот эту веру у нас забрали. Мы теперь еще севернее Кореи. Даже если Путин уйдет, потребуются годы, чтобы Россия вернулась в состояние до февраля 2022 года, и десятки лет, чтобы стало лучше. Но сколько лет нам будет, когда станет лучше? Доживем ли? Успеют ли нас посадить по какой-то очередной статье? С чем мы придем к этому прекрасному моменту?
Я понимаю тех, кто решается на переезд сейчас, потому что сам об этом думаю
Если раньше это были неоформленные мысли из серии “неплохо было бы иметь запасной вариант” или острое реагирование с планом побега, как при мобилизации, то сегодня это вполне оформленный план подготовки: сбережения, изучение языка, изучение законодательства стран для эмиграции. Самые острые вопросы — как быть с работой, как позаботиться о родителях, какую страну выбрать. Но ответ на вопрос “надо ли уезжать” я для себя уже нашел. И заголовок статьи для меня звучит: Уехать, нельзя остаться.
Сергей Петренко
