В третье воскресенье мая отмечается День памяти людей, погибших от СПИДа.
В этот день мы собрали истории разных людей о тех, кого они потеряли. Порой это слишком личные истории, иногда крайне болезненные воспоминания и не всегда залеченные до конца раны от пережитой потери.
История о маме
Я не могу в подробностях ответить на вопрос: “вспомните подробнее о том, каким этот человек был для вас”, в силу того, что особо не раскрыл в конечном итоге, что чувствую и думаю о своей маме. Скорее всего, это был единственный человек, который всегда слышал меня и искренне понимал. Она была единственной, кто знал про мою ориентацию.
И сегодня я бы хотел сказать, что люблю ее
Так получилось, что нас дважды развела судьба. Сначала в мои 6 лет. Позже в мой 21 год. Мои родители сошлись исключительно из-за меня. Не известно, кто принес эту болезнь в нашу семью, так как отец ходил налево, а моя мама позже стала употреблять внутривенно наркотики.
Я особо так и не осознал, кто моя мама. Я помню отрывками о ней, когда получалось с ней встречаться. Могу отметить, что она была очень сильным человеком, ведь в конечном итоге она поборола свою зависимость. Но она очень рано умерла, в свои 49. Ее здоровье было катастрофическим. В возрасте, когда мне было 9 лет, меня привели к ней прощаться, так как она уже тогда была очень сильно больна. Спустя время я узнаю, что моя мама очень часто пропускала терапию и в конечном счете это привело к стадии СПИД.
Она всегда серьезно чем-то болела. Она вылечит что-то одно, как у нее проявится что-то другое. У отца наблюдается подобная проблема с приемом таблеток. В конечном итоге это повлияло и на меня. Я перестал пить терапию и количество моих иммунных клеток (CD4) упало до очень маленького значения — 8 клеток. Спустя 2 года я смог поднять до 123. И уже хотел бы от своего лица обратиться к тем, кто сомневается, пить или нет.
Какими бы сильными ни были ваши убеждения, мне бы хотелось, чтобы вы их побороли и приняли реальность. Последствия отказа от терапии достаточно плачевны. Вы сможете заболеть и просто не вылезти из болезни. Как это случилось с моей мамой, которая боролась с раком последние полгода до своей смерти. Полгода от обнаружения и до смерти. Шансов просто не было. Низкий уровень иммунных клеток и лучевая терапия. Это были нереальные страдания. Про себя я хочу сказать, что я вовремя очнулся и у меня начали проявляться только кожные болезни, которые я спокойно лечу и они проходят. Но хотел бы отметить свою высокую утомляемость. Спасибо.
История о близком
Мы были знакомы ровно половину его жизни. Мы были однокурсниками, сдружились уже после окончания учебы. Вместе пытались зарабатывать какие-то деньги, в кризисные периоды жили в одной квартире. Приводили друг друга в чувство после разбитого в очередной раз сердца. И на блядки вместе ходили, еще бы.
Это был, наверное, последний из моих друзей юности, с кем можно подружиться настолько близко, чтобы позвонить среди ночи и сказать “мне плохо, я приеду” или “мне очень хорошо, приезжай”.
Он был беззаботным. Это делало дружбу с ним легкой, приятной, незаменимой и одновременно довольно-таки невыносимой. Он был из тех, кто ради тебя прыгнет с моста. Но если надо ради спасения твоей жизни прийти завтра ровно в восемь пятнадцать, он прибежал бы с виноватым видом в восемь двадцать. Он отражал мою раздолбайскую сторону — у которой все плохо с планированием и достижением, но которая умеет нравиться людям.
Хотел бы вовремя сказать ему — ты важен, береги себя
Несколько лет назад во время путешествия мой друг влюбился и сделал парню предложение. Они расписались. Муж был значительно младше, почти не зарабатывал и мой друг попал в распространенную эмигрантскую ловушку: застрял на низкоквалифицированной работе. В Россию он не приезжал, мы перезванивались раз в три-четыре месяца. Я знал в общих чертах, что он в порядке. Один раз он обмолвился, что его брак трещит по швам, и они сделали свои отношения открытыми.
Когда я узнал о своем положительном статусе, я не стал ему об этом сообщать. Мне было сложно подбирать слова и я не чувствовал себя обязанным рассказывать это моему другу, ведь мы не были партнерами.
Когда меня выявили, я был в очень плохом состоянии. Два миллиона вирусной нагрузки, всего 20 иммунных клеток. Но в последний момент я узнал свой статус и выжил. А он нет. Возможно, сделай он этот тест на две-три недели раньше, начни он терапию немедленно, все было бы хорошо. Самое обидное, что в его стране терапия доступна.
Думаю, он не хотел размышлять о плохом. А я не могу перестать думать, что несколько моих слов могли спасти жизнь — “Я ВИЧ-положительный, и у меня все хорошо. Проверься. Ты мне дорог”.
История о друге
Антон был моим другом. Мы познакомились с ним в начале 2000-х годов в чате для ВИЧ-положительных людей.
Сегодня я хочу сказать ему — мне очень жаль, что тебя не стало. Мне очень не хватает тебя. Я правда испытываю небольшое чувство вины в том, что не смог убедить тебя использовать антиретровирусную терапию.
Я много раз говорил тебе о том, что важно начать ее использовать, но ты все время меня пугал тем, что если я буду настаивать, мы перестанем общаться. Возможно я не смог подобрать нужных слов. Возможно стигма в отношении ВИЧ на тот момент была настолько высокой, что ты решил, что у тебя нет сил бороться с ВИЧ.
Я решил, что должен уважать твое решение отказаться от лечения
Антона не стало в тот момент, когда лечение уже было доступным в России. Однако дело в том, что очень часто убивает не сам вирус, а стигма, которая следует по пятам за эпидемией.
История об однокласснике
Владимир был моим одноклассником. Мы вместе учились с 1 по 9 класс. Он всегда защищал девчонок, был добрым и отзывчивым.
Хочу сказать, что ВИЧ давно не приговор, что жизнь на нем не заканчивается
Владимир уехал в Москву, познакомился с девушкой. Они жили 2 года и воспитывали ее двоих детей от первого брака. Потом девушка внезапно узнала, что у нее ВИЧ. Позднее его обнаружили и у Владимира. Затем они расстались, не по этой причине, и он уехал домой. Там встал на учет, от него не отвернулись его друзья.
Он начал принимать терапию. Встретил девушку, полгода они были вместе, он ее очень любил. Но не решался раскрыть диагноз. И вот, в один день, он решился. Она не приняла, она испугалась и бросила его, а через пару недель его не стало. Он повесился. Не смог вынести это все. Возможно моя история не совсем по теме, но корень истории, это стигматизация ВИЧ. Поэтому я и решила поделиться историей.
История о супруге
Его звали Алексей, он был моим гражданским мужем. Сегодня я бы хотела сказать ему — я очень сильно тебя люблю, хоть и не всегда это показывала.
В 2008 году мы познакомились на работе. Я вела табельный учет и нам так или иначе приходилось контактировать. Заметила, что он стал приходить в кабинет чаше. Полгода боялся сделать первый шаг.
В октябре 2009 мы стали близки и вот он пропадает, затем выясняется, что он в больнице.
В январе 2010 года в середине сессии я попадаю в инфекционку с высокой температурой и пятнами на теле, а уже марте мне объявлен диагноз, был ад. Несмотря ни на что мы продолжаем любить друг друга, стали жить вместе и прожив еще 6 лет, расстаемся.
В мае 2017 года у него началась онкология, ему пришлось пережить 3 операции и все ужасы, которые можно себе представить с этим заболеванием.
В 2018 году он умирает, так и не начав лечение саркома Капоши. Если бы я смогла уговорить его начать лечение, возможно все было бы иначе.
История о приятельницах
Их звали Динара, Аиша и Малика. Мы познакомились в Москве и они тоже были из Узбекистана. Мы общались по приятельски, иногда встречались и пили кофе.
Девочки были прекрасными людьми с общими проблемами и общей трагедией в жизни. Они были трансдевушками, и в связи со сложностями жизни и гонениями в Узбекистане, были вынуждены покинуть родину и работать в секс-индустрии в Москве.
Очень жаль, что страна, в которой они родились, так уничижительно и пренебрежительно относится к своему народу, и в частности, к таким как они.
Всех мелочей их жизни и болезни не знаю. Единственное, что могу сказать в связи с тем что они были трансперсонами и жили в России, они были лишены возможности получить своевременно медицинскую и психологическую помощь, и в итоге погибли от СПИДа.
Мы благодарим наших читателей за рассказанные сегодня истории и верим, что важно продолжать говорить о теме ВИЧ и СПИДа открыто, это позволит снижать потери близких нам людей и больше наслаждаться совместными счастливыми моментами.
