Всё больше ЛГБТ-людей по всему миру выступают в поддержку Палестины. Табличку “Stay with Palestina” можно увидеть в руках квир-людей в Инстаграме и на митингах. В то же время российский гей-твиттер горячо сочувствует лишь Израилю, особенно в свете новостей из Махачкалы. Почему ЛГБТ, обычно довольно единодушные по все стороны границ, оказались так разобщены в этом вопросе? Откуда геи за Палестину взялись на Западе? Рассуждает наш редактор Ярослав Распутин.
Мнение редакции может не совпадать с мнением автора.
Чудовищное обострение арабо-израильского конфликта последних недель эмоционально вовлекло всех. Гораздо сильнее, чем конфликт в Арцахе/Нагорном Карабахе незадолго до этого. Люди, зачастую не уверенные, где Сектор Газа находится на карте, стали активно обсуждать в сети, кого же стоит топить в крови: евреев или арабов-мусульман? И не нашли согласия.
Этот текст не предназначен для людей, лично затронутых событиями. Я прекрасно могу понять острое горе и переживания, связанные с вторжением и потерей чувства безопасности. У меня нет претензий к жителям Израиля и их близким, а также к мирным жителям Палестины, когда они выражают свою боль, даже перегибая палку. Интернет это ещё и огромная подушка, куда можно выплакаться — за то и любим.
Прежде чем начать, обозначу свою стартовую позицию. Я сочувствую и Израилю, и Палестине и считаю обе страны заложницами политической ситуации, в которой осталось крайне мало хороших шагов. Считаю, что нынешнее правительство Израиля ведёт колониальную политику и глухо к болям Палестины, значительную часть которой оно патерналистски контролирует. Я также считаю, что огромная доля ответственности лежит на структурах ООН, оставивших с самого начала Израиль в одиночестве разбираться с конфликтом. Из тех людей, которые выходят с плакатами “Stay with …”, я бы не хотел выбирать. Но как гею из России мне неожиданно ближе позиция “Stay with Palestine”, и среди прочего я попытаюсь понять, как это работает в моей голове и нет ли в процессе критических ошибок.
Квир-Израиль, квир-Палестина
Думая об этой ситуации, мы почти всегда упираемся в исторический контекст. Проблема исторического контекста в том, что он крайне много значит для людоедов вроде Путина и крайне мало — для людей, которые здесь и сейчас живут свои жизни.
В историческом контексте Израиль — страна отверженных, переживших Холокост. Всю историю западной цивилизации сопровождает антисемитизм, или юдофобия — так же, как и гомофобия. «Эффект канарейки» — птицы, которая погибала первой и тем извещала шахтёров, когда в шахте мало воздуха — одинаково работает для ЛГБТ+, и для евреев. Мы правда в похожей ситуации, только у ЛГБТ+ нет и вряд ли появится своё государство. Нынешнее правое правительство Израиля — вполне плод этой ситуации. Правые “традиционалисты” хорошо мобилизуются перед внешним врагом, сплачиваются вокруг веры и — да — игнорируют чужие потребности.
Палестина — лишь частично признанная страна со слабыми правительством и гражданскими институтами и без многих благ современной цивилизации. Часть её находится под контролем Израиля, не имея в нём никаких гражданских прав; ещё часть контролируют террористы ХАМАС. Жители Палестины лишены голоса в израильском протекторате. Их роль — получать подачки и смиренно благодарить «белых господ». Террористы тоже не строят демократию, но к ним хотя бы можно присоединиться и стать частью силы, а не слабости. Звучит снова квирно: рождаешься непрошенным в стране, где твой народ ничего не решает, и всё, что тебе остаётся — соглашаться на что дают или радикализоваться и стать бомбистом.
Я не понимаю, почему так много людей видят отклик своей боли только с одной стороны.
Всё же однозначно!
Умный человек в одном небольшом чатике написал: «Людям, у которых всё однозначно, Господь даровал войну в Украине, где всё правда так». А теперь эти люди перекладывают опыт личной драмы на чужую.
В российской вторжении в Украину правда всё однозначно. Все нюансы, которые когда-то были, закончились 24 февраля. А новые нюансы с каждым днём становятся всё малореальнее. Украина в этой войне уже построила свой образ на доблести и чести, и даже если ей захочется кровавой мести — она просто не сможет её себе позволить: потеряет поддержку союзников.
И Израиль, и Палестина себе такое позволить могут: их толком никто не поддерживает из “первого” мира, а союзники Палестины из “второго” и “третьего” в силу личных причин гораздо чувствительнее к градациям серого.
Это вносит сумятицу в наши неподготовленные головы. Для людей русскоязычного пространства полтора года главная тема — война в Украине. Все на свете конфликты мы сравниваем с ней и ищем знакомые аналогии. Нам слишком больно и дорого далось понимание чёрно-белого характера этого конфликта, чтобы рисковать ментальным здоровьем и заново разбираться в новом.
Я думаю, что для многих людей по всему миру работает похоже. Ведь в результате европоцентризма война в Украине — в Европе — стала важнейшей темой для всего западного мира. Кого волнуют Сирия и курды? Кому нужны Армения и Азербайджан? Россия оккупировала 20% Грузии — всем, простите, насрать. Это не Европа. В этом не интересно разбираться: не цепляет.
И хотя фразу «всё не так однозначно» дискредитировали российские пропагандисты, я попытаюсь найти ей новый извод. В Украине всё однозначно. Но обычно в других ситуациях — нет.
Исламофобия или антисемитизм
Почему конфликт в Израиле настолько сильнее отозвался мировым медиа и Твиттеру, чем в Арцахе? Мне кажется, все увидели в нём какие-то свои страхи и боли. Так Израиль с Палестиной вдруг оказались соседями, тогда как маленькие и бедные Армения и Азербайджан — далёким ужасом «третьего мира». И эта разница в освещении и внимании тоже глубоко колониальна.
Как я уже говорил, современный Израиль — вполне “правое” государство. И у “правых” по всему миру есть два стула. На одном — “они же евреи”, “бей ж***в, спасай [подставьте любую страну]”. На другом — вожделенный пример национального клерикального государства с понятным и честным внешним конфликтом. И вот во втором случае те же правые ассоциируют себя с израильтянами, а евреев, которых полагается бить — с палестинцами.
“Левым” тоже есть из чего выбирать. Я — “левый”, поэтому упростить взгляды “своего” лагеря мне гораздо сложнее, чем “чужого”. Но если сильно постараться, то “левым” в зависимости от радикальности важнее либо сохранить западные демократические ценности, либо поддержать угнетённых в конкретной ситуации. В конкретной ситуации — потому что люди, находящиеся под множественным угнетением, часто одновременно будут и агрессорами, и переживающими агрессию. “Стрелочка не поворачивается”, когда мы говорим о привилегированных людях, но если в конфликте две угнетённые стороны — этот компас сойдёт с ума.
И вот настал момент сказать, что чаще всего разницу между своими двумя стульями конкретный “левый” или “правый” попросту не видят. У них может не быть заранее мнения, что из этого важнее, ведь правым кажется, что важно одновременно избавляться от евреев и строить национальное государство, левым — что одновременно надо продвигать ценности демократии и защищать угнетённых. Без детального анализа тут нет противоречий.
В таком хрупком равновесии большинству людей комфортно, пока на обе стороны не начинает давить что-то очень серьёзное, например — война. И тут выбор стороны может вдруг начать зависеть от второстепенных факторов. Один из них — ксенофобии.
Я убеждён, что во многих случаях выбор позиции человека в интернете говорит всего лишь об одном: перевешивает в нём антисемитизм или исламофобия. К сожалению, это можно увидеть даже в самых обоснованных и взвешенных комментариях. Либо, конечно, я придумываю проблему на пустом месте.
Русский гей и американский гей
И вот мы подобрались к заключительной точке: как баланс исламофобии и антисемитизма влияет на ЛГБТ-людей в разных точках земного шара? Здесь я буду рассматривать “левых” ЛГБТ-активистов, так как позиции “правых” совершенно не знаю.
Россия, страны Европы и Америка имеют насыщенную и мерзкую историю антисемитизма. Я не тешу себя надеждами, что где-то его отрефлексировали достаточно хорошо, чтобы забыть это слово. Антисемитизм — позорное пятно на истории так называемой западной цивилизации, от которого ей отмываться ещё долгие десятилетия.
Но та же западная цивилизация сложилась вокруг христианства и стаж исламофобии в ней если и меньше, то не бледнее. Не будем уходить в глубь веков, а вспомним вполне современные дискуссии вокруг хиджабов. Лишь феминистки объясняют миру, что насильно “разматывать” женщину ничем не лучше, чем насильно “заматывать”. И проблема тут не только в мизогинии, но и в неприятии чужой и чуждой культуры. “Чужаки” снова покушаются на то, как мы привыкли видеть людей вокруг — рептильный мозг требует дать отпор. Я требую включить более современные мозговые структуры.
У ЛГБТ-людей России есть свежая травма — Чечня. Прихвостни Рамзана Кадырова жестоко пытают и убивают геев. Это всё оправдывается исламом. Российские власти покрывают эти преступления — и утверждают, что “таких людей” среди мусульман быть не может. Все насилие и ложь аппеллируют к исламу — сложно отделить религию от преступлений.
В то же время фашисты и просто гопники одинаково реагируют на геев и евреев — бьют нас просто за факт существования. Видя эту параллель, российские ЛГБТ имеют множество поводов рефлексировать свой антисемитизм.
Благополучные ЛГБТ Запада живут в совсем другом мире. В их странах мало “собственных” мусульман, и чаще всего с исламом они сталкиваются в контексте беженцев. В том числе из Палестины. На их глазах происходили разовые случаи, когда исламом оправдывались нападения на ЛГБТ, и в том числе убийства — но всё-таки христиане нападают не меньше. Видя в мусульманах людей в уязвимом положении в чужой стране, “западный” гей может понять их опыт и проникнуться им. Это серьёзный повод рефлексировать свою исламофобию — таких поводов гораздо меньше в России.
Поэтому когда ваш любимый порно-твинк выступает в поддержку Палестины — в этом нет ничего необычного для его мира. Просто он отличается от нашего.
И вот русский гей и европейский/американский гей, которые в большинстве вопросов так легко поймут друг друга, сталкиваются с арабо-израильским конфликтом — и неожиданно оказываются на разных позициях. И сильно этому удивляются. Но спустя недели раздумий я считаю, что вполне понимаю корень этих разногласий.
Так кто же всё-таки прав?
Проще всего было бы вернуться к мысли, что «всё не так однозначно», тем более это самая разумная мысль про весь конфликт. Но я специально обозначил свою позицию в начале, чтобы не увильнуть от неё в конце.
Я не считаю народ Израиля виновным в трагедии — ни в той, что происходит в Израиле, ни в той, что в Палестине. Я также не считаю народ Палестины виновным. ХАМАС — террористы, и их методы, хотя и можно рационально объяснить, никак нельзя оправдать.
И всё-таки я считаю, что правительство Израиля внесло огромный вклад в то, чтобы конфликт разрастался всё сильнее. А попустительство международных структур раз за разом позволяет ему уносить множество невинных жизней.
Я скорблю обо всех убитых и раненных и о каждом, чьи чувства исполосовали эти трагедии. Но пока на карте мира не появится признанная Палестина а её народ не получит политической автономии, субъектности и голоса, в том числе в ООН — она будет повторяться.
И если вы так уж хотите видеть здесь параллели с Украиной — подумайте о том, что народ России и особенно ЛГБТ России реально в похожем положении с палестинцами. Власть над нашей страной захватил террорист и не собирается её отдавать, а весь мир обвиняет нас в том, что мы его не свергли — и что некоторые из нас к нему присоединились.
Ярослав Распутин,
Дневник пидара-провинциала.
