Рабочий коллектив в России может стать большим испытанием для квир персон, но в отличие от семьи, его можно выбрать.
И все же бывают ситуации, когда человек приходит в коллектив, чтобы просто работать и добиваться карьерных целей, а личную жизнь оставляет на втором плане.
В таких ситуациях многим приходится уходить от неудобных личных вопросов, отстраняться от коллег или стать жертвой аутинга.
Сегодня Парни+ говорят с Анастасией, которая пережила аутинг от своих коллег на рабочем месте. Попытаемся вместе разобраться в этой истории и как находить из нее выход.
1. Расскажи свою историю аутинга, с чего все началось.
Моя история аутинга произошла на моей первой работе. Мне было 23 года, когда я устроилась ассистенткой в офис при большом складском комплексе. Зарплата была маленькая и локация неблизко, но после вуза меня не брали на работу без опыта, поэтому я обрадовалась, когда мне предложили эту вакансию.
Тогда я была очень наивна. Я думала, что коллеги будут меня уважать — я более чем хорошо справлялась с обязанностями и старалась со всеми ладить. Сейчас я понимаю, что я была чересчур услужливая “хорошая девочка” и пыталась быть всем подругой и опорой, потому что нужно было выжить в коллективе. Я тогда не представляла, что можно взять и уволиться.
В коллективе была женщина, на 10 лет старше, которая взялась меня в какой-то мере опекать и наставлять. Мы и помимо работы стали подругами. На той работе у людей вообще было принято общаться близко, многие работали более 5 лет и могли в курилке обсуждать свою семейную жизнь даже в плане, например, что супруг не удовлетворяет, или как они занимались сексом.
И эта женщина в разговоре со мной тоже стала постепенно поднимать такие темы. У меня не было опыта с мужчинами в плане “твой член — моя вагина”. И к сексу в принципе была равнодушна. Я на тот момент была 6 лет в отношениях с девушкой, которая называла меня “моя самая большая любовь и большое счастье”. Ей секс был не нужен, я без него спокойно жила. Мы были вместе, но не афишировали. Я вообще сначала не поняла, что это любовь. Думала, что это мы так дружим и что уж быть кем-то “из этих геев” я точно не могу. Но время шло, чувства росли. И мы их скрывали.
Та наставница на моей работе стала мной манипулировать. Она то говорила гадости про меня, про мое тело и коллектив был фэтфобный. Потом опять становилась мягкой и пушистой. Я не понимала, что происходит. Мне в 2022 поставили шизоаффективное расстройство, и я сейчас понимаю, что из-за заболевания плохо распознавала эмоции.
Когда та коллега стала говорить на интимные темы, я про девушку не говорила, но и не скрывала, что опыта с парнями нет. Я не видела и не вижу в этом ничего зазорного.
В какой-то момент я начала уставать от общения. У коллеги был муж-алкоголик и быдло, которого она боготворила, но я видела, как он себя вел и что говорил. Она очень часто говорила о нем.
Мы общались только в обеденный перерыв, когда многие выходили гулять вокруг склада, но со временем мне надоело, что все эти разговоры касались только мужчин. Мы шли, и она начала говорить о том, что в моей семье нет мужчин, когда я пришла на работу, я рассказала о своей семье. У меня мама в разводе, а бабушка овдовела в 2010 году. Для меня это не было зазорным или странным, но в тот день меня просто взбесило. Я сказала: “Хватит обсуждать мужчин. Мне они не нужны”. Я сказала это и забыла.
На следующий день я пришла на обеденный перерыв в кухню, все коллеги бурно смеялись. Я зашла, и все замолчали. Наставница посмотрела на меня и сказала: “Меня всегда интересовало, почему у лесбиянок такие большие груди, если им все равно они не нужны”. И все начали смеяться, рассказывать глупые истории про геев и лесбиянок. Я с силой доела и вышла. Стала думать, к кому обратиться могу за помощью, если будут травить.
Начальник был нормальный, и еще женщина-коллега со склада. У нас был случай, в раздевалке другие мужчины увидели работягу в красных трусах и стали ржать, что он гей и обсуждать это. А начальник и та женщина поржали над ними и встали на сторону парня.
Сейчас мне 30. Я пан, открыта перед мамой и друзьями в онлайне. Из наивной девочки, к которой относились хуже, чем к половой тряпке под плинтусом, выросла в уверенную в себе женщину. Сейчас я ищу работу, но у меня есть табу на тему личной жизни и собеседований. Я не раскрываю ничего о своей личной жизни. Я говорю лишь: “это относится только ко мне и моей семье”. Я не завожу друзей в коллективах, максимально нейтрально общаюсь. Я не даю ссылки на свои социальные сети.
Я ушла с той работы потом, но не из-за аутинга, а потому что поняла, что в целом не хочу терпеть такое отношение. Женщина, которая меня аутнула, потом еще долго пыталась быть подругой, но я послала ее. Она по образованию психолог, но работала всю жизнь в логистике. Потом ушла, стала “снова психологом”, ходила на сомнительные курсы и сейчас обучает женщин на тренингах. Несколько раз в своих постах она упоминала, что ее удивляет, что красивые женщины спят с женщинами. Я была той самой женщиной с большой грудью, о которой она говорила. Моя коллега все время пыталась унизить меня и надругаться над моим телом из-за моей полноты. Она сама была полной. Впоследствии я узнала, что она считала меня очень красивой, но боялась, что ее муж уйдет за мной и не могла принять, что есть люди, которые живут своей жизнью иначе, чем она.
2. Какое первое ощущение удалось испытание после осознания, что все вокруг узнали о твоей идентичности?
Сейчас, наверное, для меня это прозвучит смешно, но тогда первым страхом было то, что позвонят домой, расскажут всё маме, и моя старенькая бабушка не выдержит такого шока. У HR-специалистки, которая, кстати, поддакивала аутнувшей меня коллеге на тему “злые лесбиянки всех домогаются”, был номер моей матери, указанный для чрезвычайных случаев.
3. Почему по твоему мнению людям так интересно обсуждать личную жизнь других?
Я вижу следующие причины, почему другим интересно обсуждать жизнь других. Одну из них я считаю совершенно нормальной — когда, например, ты узнаешь об опыте, схожем со своим, как правило, это опыт известных людей, и делишься им с кем-то, чтобы, например, подкрепить свою позицию: у меня так было, когда я объясняла дома, что это нормально — встретить любовь после условных 30 и 40 и не иметь детей на примере одного из любимых музыкантов.
Но на работе есть другие причины. Если это человек из начальства, то он/она могут такими обсуждениями искать точки слабости, чтобы манипулировать. У меня в другом коллективе был начальник, который делал сахарную морду и говорил про ценности равноправия и доверия. Мы работали в филиале европейской компании в РФ. Там принято было рассказывать в начале совещания в понедельник, как ты провел выходные, что делал, куда ходил. Потом я поняла, что пахнет жаренным и сказала: “Не думаю, что мои выходные представляют огромный интерес для вас”. Ой, вони поднялось.
Что касается коллег и прочих людей из одного коллектива, я вижу причину:
а) Людям нечем заняться, у них появляются свободные интервалы в рабочем дне, которые они заполняют своими разговорами.
б) Человек живет настолько скучной и неинтересной жизнью, что хочет залезть в жизнь других и “прожить” ее.
в) Человек очень комплексует и самоутверждается через опыт, который либо сам хотел иметь, либо который противоречит его позиции.
Аутнувшая меня коллега была очень закомплексованным. И сейчас я вижу, как она пыталась это скрыть. У меня тоже в то время были комплексы, но я не скрывала от себя проблему и делала все, что могла, чтобы ее решить. Я сейчас думаю, что она завидовала тем “некрасивым” женщинам, которые прекрасно обходились без мужчин, принимали себя и имели, вдобавок, яркую сексуальную жизнь. Она тряслась над своим мужем — я его видела в реальной жизни, но онлайн она его никому не показывала — видимо, боялась, что уведут сокровище, и лишала себя дружбы с другими женщинами из-за этого. Да, мы были как бы подруги-поболтать, но, когда он делал неприемлемые вещи, она сразу всех от себя отбрасывала. Ее муж мог сказать гадость про других женщин, но ею это воспринималось как комплимент в свою сторону. Сексуальная жизнь тоже была никудышной: я спросила, раз уж пошел такой откровенный разговор, что он — такой весь из себя объект любви — делает для нее? Или она делает для себя? А с собой экспериментировать?
Ответ был: “Мастурбация — для неудачников”
4. Кто из коллег повел себя корректно по отношению к тебе после случившегося и как это проявлялось? Кто из коллег повел себя некорректно, как это проявлялось?
Я не знаю, дошла ли информация о той ситуации на кухне до моего непосредственного начальника, но он не изменил своего уважительного и корректного отношения ко мне. Я помню, что в тот день, когда другие сотрудники смеялись над коллегой, называя его “геем в красных трусах”, мы с начальником задержались, я не успела на развозку. Пока мы ехали до города на машине начальника, мы обсудили ситуацию этого парня. Руководитель сказал, что на геев ему пофиг, и что один из его преподавателей в вузе подкрашивал глаза и, по слухам, имел отношения с парнями. Это была экстраординарная ситуация в то время. Начальнику на момент нашего разговора было около 50, то есть он вырос еще в СССР.
Я думаю, что меня бы поддержала женщина, вступившаяся за “парня в красных трусах”. Она на все имела свое мнение. В отличие от этой коллеги, те, кто отнесся некорректно, занимали более высокие должности, включая руководящие. Получали более высокую зарплату, работали долго и были “частью коллектива”. Больше всего меня расстроило поведение HR — она же главная специалистка по “человеческим вопросам”! Это она авторка рассказа о том, что на бывшей работе ее коллегу домогалась лесбиянка, “большая, коротко стриженная и одетая как мужик”. Я хотела бы, чтобы был хотя бы кто-то в тот момент в комнате, кто хотя бы промолчал в знак несогласия.
5. Удалось ли принять случившееся/поговорить с коллегами/выйти из ситуации с минимальными последствиями?
С коллегами я, к счастью, уже больше не обсуждала этот вопрос. Я думаю, что меня там считали “немного странной”, еще задолго до того, как я рассказала о своей ориентации. Потому что раньше я не реагировала на сексистские и фэтфобные шутки, и меня в целом стали считать неприветливой.
Я не могу сказать, что вышла из ситуации с минимальными последствиями. Это было 7 лет назад, и я только около года назад начала все принимать.
В день, когда это случилось, я рассказала об этом своей девушке и еще одной подруге. Моя девушка была в шоке, она не знала, как реагировать, но стала меня поддерживать. В тот момент она только начинала принимать свою ориентацию, и для нее осознание “я одна из них” было дополнительным шоком. До конца она себя, кстати, так и не приняла, и мы расстались 5 лет назад. Она решила, что любит парней, а ее семья была только рада, что я, “мешающая ей строить жизнь с мужчинами и выходить замуж”, исчезла из их жизни.
Другая подруга, которая, кстати, была лесбиянкой и феминисткой. Она и привела меня в феминизм, сказала, что это закономерная ситуация, если ты живешь в шкафу. Что сама я виновата, то есть.
Матери я рассказала спустя 4 месяца. Она сказала, что коллега ошиблась, что это дикая глупость, и я не могу быть лесбиянкой. Но на тот момент она уже, на самом деле, думаю о чем-то уже догадывалась и отрицала очевидное.
Потом, спустя 4 года, я обращалась за психологической помощью в чат поддержки для ЛГБТ и отправляла свою историю для участия в одном проекте — не буду называть куда ее приняли, но не опубликовали. Понимаю, что причину я никогда не узнаю, да и не хочу знать, но у меня остался осадок, что я была слишком “квирная” даже для “своих”. Опыт асексуалов в том проекте не учитывался. Я и та девушка были в открытых отношениях, и я так ее любила, что готова была быть рядом даже если бы она встретила мужчину и родила от него. Очень все переплелось, нужно было много времени, чтобы разобраться, а та подруга-лесбиянка не была готова поддерживать “нечистокровных” лесбиянок.
6. На твой взгляд, как работодатель должен себя вести в подобных ситуациях по отношению к тому, чью личную жизнь раскрывают на показ?
Мне кажется работодатель должен давать пример своим поведением и реакцией на такие проблемы. И, конечно же, не быть инициатором подобных ситуаций. Важно показать, что даже если большинство против, главный голос руководства всегда будет в поддержку коллеги. Необходимо провести доверительную беседу с аутнутым сотрудником и руководством, причем в нее должны быть вовлечены все стороны — тот, кто совершил аутинг, и тот, чьи права были нарушены.
7. Можно ли разделять работу и личную жизнь, чтобы в рабочем коллективе не происходило подобных ситуаций? Или эти две части жизни невозможно разделять полностью?
На мой взгляд, необходимо разделять личную и рабочую жизнь. Я понимаю, что существуют различные ситуации и компании, где людей принимают с отличной от гетеросексуальной ориентацией и прочей закрытого типа информацией. Со временем я поняла, что просто принципиально не хочу, чтобы ко мне кто-то лез. Это никак не связано с вопросами моей сексуальной ориентации и так далее. Например, на одном из собеседований меня попросили рассказать о моей семье, начиная с бабушки и деда. Это не является нормальным поведением на собеседовании.
Мне также не хочется, чтобы мои коллеги знали, где и как я провожу свое свободное время, каким занята спортом, где я посещаю концерты или что-то подобное. Я прихожу на работу для того, чтобы зарабатывать деньги. Ни моя личная информация, ни информация о коллегах не нужна никому, и мне также не нужна информация о них. К тому же, меня очень смущает, что мои коллеги обсуждают личные вопросы через WhatsApp, включая детей, ремонты, мужей, и что все знают о личной жизни друг друга. Я абсолютно открыта в общении с друзьями, но они находятся далеко, и мои коллеги никогда не станут их заменой.
8. Какой жизненный опыт удалось извлечь из этой ситуации и что можешь сказать тем, кто уже пережил или может пережить подобное в своей работе?
Во-первых, никакой человек, которого подвергли аутингу, не должен чувствовать себя виноватым. Даже если твой профиль на сайте знакомств города был обнаружен, даже если у тебя есть фотография в объятиях с девушкой или парнем, даже если кто-то видел, что ты в обед читаешь статью о геях.
Во-вторых, будьте критичны к советам и не бойтесь выбирать свой комфорт. Да, есть люди, которые полностью открыты, и кто-то говорит об отличной рабочей среде, но это не значит, что жизнь людей, которые живут в других условиях, хуже или они трусливее.
В-третьих, недавно я поняла, что говорить “нет” не так сложно. Недавно я проходила собеседование, на котором меня спросили о моей семье, и мне было страшно, но я вежливо сказала: “Я предпочитаю не говорить о моей семье на собеседовании”. Мой голос дрожал, но после этого я почувствовала уверенность. В конечном итоге они не перезвонили мне, но я не думаю, что это связано с тем, что я отказалась говорить о своей семье. И даже если это была причина, стоит ли мне работать на такого работодателя?
В целом, я бы рекомендовала говорить “нет” вместо того, чтобы придумывать себе “гетеронормативную ширму”. Да, это может спасти ситуацию на время, но те, кто задает вопросы, получают новые вопросы для размышления. Я долго была без работы и в депрессии из-за коронавируса, и в прошлом году я согласилась на работу в захудалом НИИ. Я была в настолько плохом состоянии, что вместо того, чтобы сказать “нет”, я придумала ложную историю о своем парне. А когда я устроилась на работу, начались комментарии: “А это кольцо тебе купил жених? Ты уже скоро выйдешь замуж? Мы найдем для тебя жениха здесь, из 90-летних мужчин”.
В завершение могу сказать, что сейчас мне не так страшно. Аутнувшую меня женщину я так и не простила. Я даже отправляла жалобы на ее аккаунты в социальных сетях, но к сожалению, ее страницы теперь никак нельзя заблокировать, и отзывов о ней нигде нет. Но я не собираюсь просто так сдаваться. Если появится список психологов, к которым не стоит обращаться, я добавлю ее имя туда. И еще я знаю, что сказать, если меня снова аутнут:
— “Может маме моей еще позвонишь? Так она знает!”
— “А что это ты такие темы поднимаешь, сейчас же это не законно”
— “Я не понимаю, ты мне завидуешь или что?”
У меня даже шутка есть: “Прежде чем аутить меня, спросите о моей ориентации, чтобы сделать это правильно”.
