Дочь слезно умоляла никому ничего не рассказывать, так как от этого будет только хуже. В тайне от дочери мы все же обратились к завучу школы с жалобой. В ответ завуч посоветовала: “Мужиков бы завели и не маялись бы дурью!”
“Боже мой, несчастная страна, где человек не может распорядиться своей жопой”.
Популярное крылатое высказывание Фаины Раневской сегодня обретает новую популярность. Это странно, ведь знаменитая актриса писала эти строки, находясь в далеком СССР, где гомосексуалы подвергались уголовному преследованию и принудительному лечению в психиатрических клиниках. А мы с Вами живем, вроде бы, в демократическом государстве, которое имеет конституцию и основывается на принципах свободы и равенства граждан. Правда, жопой распоряжаться здесь все еще нельзя. А такие понятия, как “свобода” и “равенство” с недавнего времени ассоциируется у большинства россиян с чем-то неприличным и аморальным.
Юлии Яковлевы и их дочь Лиза вот уже несколько месяцев находятся на территории Швеции, где подали прошение о предоставлении статуса беженства. Причиной данного обстоятельства послужили многочисленные нападки и гонения со стороны агрессивно настроенного гомофобного окружения на их родине, в Новосибирске…
Отношения девушек начались более 9-ти лет назад. Их знакомство произошло в одном из гей-клубов Новосибирска.
“На тот момент у моей Юлии были отношения с другой девушкой, но в скором времени они расстались. Я воспользовалась моментом и начала за ней ухаживать. Так появились в моей жизни вторая половинка Юлия и ее шестилетняя дочка Лиза. О своей ориентации мы не кричали, но и не скрывали ее. Но особых проблем никогда не возникало”.
Девушки вели совершенно обычный образ жизни: работали и воспитывали любимую дочь. “У меня был свой небольшой строительный бизнес, а Юлия работала в ГИБДД. Родители Юлии были в курсе ее гомосексуальности, поэтому они благосклонно отнеслись к моему появлению в жизни их дочери. О своих родителях мне сказать нечего, так как они давно разорвали всяческие отношения со мной по причине моей сексуальной ориентации”. Жизнь шла своим чередом.
Но… до поры до времени.
Проблемы начались примерно два года назад, когда на федеральном уровне был принят “Закон о пропаганде гомосексуализма среди несовершеннолетних”, а российские СМИ начали активно продвигать гомофобную и агрессивную политику в массы. И если до этого момента окружающие просто сплетничали и ехидно шушукались у девушек за спиной, то теперь они начали открыто выражать свой негатив.
Девушки повсеместно начали сталкиваться с жесткой и откровенной гомофобией. Начиная от соседей и коллег по работе, заканчивая гомофобными учителями ребенка.
“Соседи при встрече открыто оскорбляли нас, несмотря на то, что с нами рядом находилась наша несовершеннолетняя дочь. Пакостили на входных дверях квартиры и стенах. Дошло до разбитых окон. Не раз пытались устроить физическую расправу с нами”.
Но это ничто по сравнению с переживаниями дочери девушек, которой ежедневно приходилось вращаться в гомофобном обществе. Особенно это негативное отношение проявлялось в школе.
“Нам пришлось сменить две школы, но ситуация не менялась. Неприязнь и агрессия проявлялись во всем: одноклассники отказались от общения с Лизой, классные руководители затаскали ее по школьным психологам, учителя специально занижали оценки. Одним словом, наша девочка чувствовала себя изгоем в обществе”.
Несмотря ни на что, девушки продолжали надеяться на лучшее. Но принятие “закона о пропаганде гомосексуализма среди несовершеннолетних” привел их в ужас. Девушки с напряжением следили за всеми процедурами, связанными с этим законом. А окончательные поправки закона привели в действие сотрудников школы, в которой училась их дочь. Самые страшные опасения девушек сбылись, когда на пороге их дома появился школьный соц. работник. “Семья у нас, надо сказать, благополучная. И причину своего появления у нас дома соц. работник объяснить так и не смогла. Но этот инцидент окончательно лишил нас покоя. Нас пугала сама мысль о том, что ребенка могут забрать. Но, как оказалось, худшее было впереди…”.
Однажды, возвращаясь домой, мы столкнулись с агрессивно настроенной группой мужчин, которые распивали алкогольные напитки. Увидев нас, один из них закричал: “Вот они! Лесбиянки идут!”. Другой стал подначивать остальных снять с меня штаны и проверить мою половую принадлежность. Они загородили нам вход в подъезд. Один из парней вцепился в меня и заорал, что они сделают из нас “нормальных женщин”! Другой зажал в углу мою жену. Я не выдержала и бросилась ей на помощь. В руке у мужчины оказалось горлышко от разбитой бутылки, которым он распорол мне голову и порезал руку Юлии. Было очень много крови и они, видимо, испугались и убежали. Но предварительно предупредили нас о том, что если мы обратимся в полицию, они расправятся с нашей дочерью. Юле обработали и перевязали рану, а мне наложили семь швов. На следующий день к нам явился участковый, откликнувшийся на сигнал скорой помощи. Нам ничего не оставалось, как соврать, ведь мы очень испугались за нашу девочку. С этого момента мы перестали выпускать дочку на улицу в одиночестве”.
В один злополучный день, одноклассницы дочери выловили ее на улице и жестоко избили. “Мы собирались разобраться с этой возмутительной ситуацией, но дочь слезно умоляла никому ничего не рассказывать, так как от этого будет только хуже. В тайне от дочери мы все же обратились к завучу школы с жалобой. В ответ завуч посоветовала: “мужиков завели бы и не маялись бы дурью!”.
Это стало последней каплей, своего рода, отправной точкой. Было принято незамедлительное и окончательное решение срочно покинуть страну. Девушки решили все бросить и переехать туда, где, в первую очередь, были бы защищены права ребенка и однополых семей. Рассматривая возможные варианты эмиграции, Юлии наткнулись на информацию про Швецию и выяснили, что она стала первой страной, предоставившая полноценные права ЛГБТ-сообществу.
“Для нас стал показательным тот факт, что на законодательном уровне Швеция оберегает права ЛГБТ-граждан уже 50 лет, а права ребенка здесь находятся на очень высоком уровне. Для нас эта информация стала более чем убедительной, что и повлияло в итоге на выбор страны. В первую очередь, нам хотелось оградить ребенка от всех этих, далеко не детских проблем”.
Девушки принялись за дело и, прежде всего, оформили шведские туристические визы. В общей сложности, на сборы и получение виз ушло около двух месяцев. На сбор информации о получении статуса беженства в Швеции оставалось очень мало времени.
“Мы нашли информацию об ЛГБТ-организации в Стокгольме RFSL. Из документов мы взяли с собой российские и загранпаспорта. Другие документы брать побоялись, ведь мы ехали туристами. Денег взяли ровно столько, сколько было необходимо на первое время для жизни. Таможню мы прошли быстро и без каких-либо эксцессов. На вопрос о цели поездки, мы ответили – туризм. Первую неделю в Швеции мы жили в Стокгольме в туристическом отеле, который забронировали на сайте. За это время мы нашли организацию RFSL и рассказали им о нашей проблеме. Мы приняли окончательное решение просить статус беженства в Швеции”.
Семью направили в миграционный центр. Приехав в миграционную службу, девушек попросили написать заявление на предоставление убежища и сдать загранпаспорта. Два последующих дня они провели в лагере для беженцев. На третий день было назначено первое интервью. После чего пару с дочерью перевезли в другой город и разместили на временное проживание в отеле.
Как семье, им была выделена отдельная комната. А через три месяца миграционный отдел выделил девушкам однокомнатную квартиру, в которой они сейчас и проживают в ожидании заключительного большого интервью. Квартиру выделили, кстати, благодаря содействию организации RFSL. Помимо этого, RFSL предоставила девушкам бесплатного адвоката.
“Стоит отметить, что на интервью, миграционные офицеры Швеции обращают особое внимание причине запрашиваемого убежища. Очень важным моментом является также вопрос, не пересекали ли Вы другие страны по пути в Швецию. После первого интервью, ожидание второго составляет от 6 до 8 месяцев. Нам осталось ждать 2 месяца”.
Швеция очень нравится как мамам, так и их дочери. Первое, что им бросилось в глаза это улыбчивые люди, всегда готовые к общению. К сожалению, познания шведского языка для полноценного общения ещё достаточно скудны. Но это не помешало семье найти новых знакомых, с которыми у них уже завязались дружеские отношения.
На данный момент девушки нигде не работают, зато активно изучают шведский язык. На курсы шведского языка можно записаться в ЛГБТ-организации RFSL или, как вариант, можно посещать бесплатные языковые уроки от Красного креста. Социального пособия семье вполне хватает на сносную жизнь. Дочь начала посещать шведскую школу, где учится в классе с детьми самых разных национальностей. Мамы безумно рады, что в школе очень дружный коллектив.
“Первое наше знакомство с классным руководителем привело нас, мягко сказать, в замешательство. Реакция учителя на ребенка, у которой две мамы, была весьма позитивной. Мало того, когда педагог представлял нас и нашу дочь другим учителям, в ее голосе и жестах проглядывалась какая-то… гордость. Мы очень рады, что наш ребенок чувствует себя уютно и безопасно в школе”.
Девушек, которые согласились поделиться своей историей, смело можно назвать жертвами того агрессивного, невежественного и безнравственного политического курса, которое выбрало для себя российское правительство. Печально осознавать, но подобных историй тысячи. К сожалению, практически все они либо умалчиваются, либо искажаются российскими СМИ.
P.S “Покидая родину нам было очень обидно, что именно российское правительство и гомофобное общество вынудило нас оставить наш дом, родных, работу. Конечно, находясь вдали от наших любимых родственников и друзей, мы ощущаем тоску. Но о возвращении в Россию мы, честно говоря, не думаем. Потому что уверены: гомофобный правительственный курс и негативное отношение российского общества к ЛГБТ вряд ли изменится ближайшие годы…”.
Автор: Л. Т.
