Заместитель секретаря генсовета «Единой России», председатель комитета Госдумы по информационной политике Александр Хинштейн рассказал, что попадёт под запрет закона о «пропаганде нетрадиционных ценностей».
После артподготовки массовой пропагандой и накачки высказываниями известных политиков законопроект кажется неизбежным к принятию. Многие известные представители ЛГБТ-сообщества с такой позицией не согласны. Мол, пробовали и раньше, но спускали на тормозах.
Мы в Кассандру играть не будем, но Россия в последнее время стала страной, где надежды на лучшее, как правило, не сбываются. Поэтому допустим, что закон примут и именно в том виде, как его представляют российские власти. В недавнем интервью радио «КП» председатель комитета Госдумы по информационной политике Александр Хинштейн очертил его смысловые контуры. К формулировкам политика стоит присмотреться внимательно.
В чём суть?
«Расширить запрет на пропаганду нетрадиционных сексуальных отношений на все сущности, безотносительно возрастного ценза. Этот запрет должен коснуться и СМИ, и интернета, и социальных сетей, и онлайн-кинотеатров, и оффлайн. Установить административную ответственность за подобную пропаганду», — Александр Хинштейн.
Главная мотивация авторов законопроекта — дети всё равно получают информацию об ЛГБТ, а возрастные ограничения де факто не работают. Поэтому нужно в принципе не допускать попадание такой информации в публичное пространство.
При этом речь идёт именно об административной, а не уголовной ответственности. Главный инструмент наказания — конские штрафы.
Что есть пропаганда?
«Речь идёт именно о пропаганде. Не о запрете на информацию. Речь не идёт о репрессиях представителей ЛГБТ, это их личное дело. Вопрос в том, что неправильно навязывать обществу личное дело в качестве самой правильной, а то и единственно верной гендерной модели», — Александр Хинштейн.
Здесь политик проявляет свойственное режиму двоемыслие. Потому что в этом же интервью звучит другая фраза. Она и раскрывает, и искажает смысл первой.
«Не только пропаганда, но и любая иная информация, которая содержит в себе демонстрацию этих самых нетрадиционных отношений, для детской аудитории должна быть ограничена. Пропаганда, то есть, формирование позитивного образа, запрещена, а демонстрация разрешена», — Александр Хинштейн.
То есть, смысл законопроекта — запретить всякую пропаганду, чтобы она не дошла до детей. Потому что у детей всё равно есть доступ. Но информация — ещё не пропаганда. А пропаганда — формирование позитивного образа. Возникает внутреннее противоречие, которое разрешается единственным способом: запретить всякую позитивную информацию об ЛГБТ-людях, семьях и сообществах.
Иными словами, под действие запрета подпадает не только любое положительное высказывание, но и любое нейтральное. Критиковать можно. Называть неполноценными, больными, унтерменшами — да пожалуйста. Но любой контекст, в котором гей может восприниматься как равноценный человек, в этом дискурсе становится опасным.
И это важная отличительная черта правящего режима. Он во многом опирается на массированную, геббельсовскую по масштабам и методикам пропаганду, в которой навязывает обществу свою систему ценностей и своё видение мира. Но любое высказывание альтернативных позиций и даже любую свободную дискуссию воспринимает как такую же пропаганду. Ему нужна религиозная вера в правоту власти, а сомнение тождественно предательству. Поэтому апеллировать с научных или гуманистических позиций становится невозможно. Они обесцениваются самим фактом несоответствия безупречной истине, высказанной первым лицом. А если само это лицо несколько лет говорило нечто противоположное, то само упоминание этого приравнивается к попытке дискредитации.
Право быть
«Речь не идёт о запрете Чайковского или сносе памятника Рудольфу Нуриеву. […] Сам факт принадлежности не означает запрета на профессию. Но он не должен пропагандировать это. […] Конкретный пример, телеканал МУЗ-ТВ был оштрафован Роскомнадзором за трансляцию музыкальной премии, на которую исполнители пришли в женской одежде. Эта трансляция была вообще в дневное время, и Роскомнадзор посчитал в этом сюжете пропаганду нетрадиционных ценностей. Но если условный Боря Моисеев просто выходит на сцену и поёт и при этом за ним не стоит хор из 8–10-летних детей, изображающих страсть, то пусть выступает, кто-то будет слушать, смотреть», — Александр Хинштейн.
Да, это снова двоемыслие, но в этих репликах кроется много интересного.
Во-первых, это прецедент. Впервые российский политик официально признал, что Чайковский был геем. До этого биографию великого композитора старались переписать, а неудобные моменты из неё вымарать. Причём это делали при всех правящих режимах: и имперском, и советском, и нынешнем.
Во-вторых, утверждается, что не будет запрета на профессию, но при условии полной закрытости. Условно, как Сергей Лазарев можно, а как группа Т.А.Т.У. — нельзя. Писатель сможет издаться, но если у него не будет ЛГБТ-персонажей. То же самое с остальными сферами деятельности.
Проблема лишь в том, что любое творчество — акт самовыражения. А любая общественная деятельность предполагает открытость. В иезуитских формулировках Хинштейна звучит и формальное признание права ЛГБТ-людей быть собой, и фактический запрет на любую их социализацию.
Что дальше?
Разумеется, даже в случае принятия новый закон не станет всесильным. На любые репрессивные меры властей общество реагирует молниеносно. Конечно, кого-то оштрафуют, кого-то закроют и что-то запретят. Но это не тотальная зачистка и не окончательное решение вопроса.
И именно по этой причине режим неизбежно осознает принятые меры как недостаточные. И снова правильная ультраправая «общественность» потребует более решительных мер. Какими они будут, догадаться несложно.
Специфика нынешнего российского режима кроется в упомянутом двоемыслии. Его законы оставляют лазейки, его правоприменение избирательно и демонстративно. Его цель — не смолоть население в труху, но поддерживать нужный градус страха, сковывающий общество и не допускающий перемен к лучшему.
Но, в то же время, этот статус кво достигается всё сложнее. Системный кризис скорее рано, чем поздно обрушится в катастрофу. Но пока нескольким миллионам ЛГБТ-россиян нужно подготовиться к тому, что осенью их жизнь перейдёт на новый уровень сложности. И, как мы уже писали, каждому необходимо проработать 3 сценария. Это сценарий выживания, сценарий борьбы и сценарий эвакуации. Все они требуют подготовки, ресурсов и времени, которого остаётся всё меньше.
Текст: Antony Sπyros
