«Парни ПЛЮС» решили взять интервью у открытого гея-священнослужителя Александра Хмелёва.
Священнослужитель Александр Хмелев – открытый гей. Александр родился в Междуреченске, но впоследствии переехал в Санкт-Петербург. Начинал свой религиозный путь в Русской Православной Церкви.
В 2015 году он сделал каминг-аут, после чего ушёл из Православной церкви. А уже с 2016 года Александр Хмелёв решил проводить в Санкт-Петербурге мессы для ЛГБТ-верующих.
Мы решили пообщаться с Александром и попросили рассказать историю его становления священником, чем он занимается сейчас и почему он вообще решил заняться богослужением.
Вера и религия
Я понял, что хочу быть священником, когда был ещё в четвертом классе. Впервые я осознал это на Пасху. До этого момента мы с бабушкой регулярно ходили в церковь, причём делали это довольно обывательски: что-то освятить, помолиться. В общем, сделать то, что делает у нас половина страны. Но на Пасху со мной случилась “некая мистерия”, как я это назвал. Словно кто-то свыше обратился ко мне и у нас состоялся диалог как в Евангелии.
“Когда же они обедали, Иисус говорит Симону Петру: Симон Ионин! любишь ли ты Меня больше, нежели они? Пётр говорит Ему: так, Господи! Ты знаешь, что я люблю Тебя. Иисус говорит ему: паси агнцев Моих”, – Евангелие от Иоанна 21:15
Тогда я учился в четвёртом классе и с тех пор я последовательно шёл к тому, чтобы стать священником. Ещё тогда все учителя в школе начали меня лелеять и ставить в пример всем другим — мол, “Вот посмотрите! Саша уже определился со своим призванием и причём так рано!”. Тогда меня дико бесило, что мою персону ставят в пример перед другими учениками. Ведь у всех есть какие-то свои заслуги. Разве я один, кого можно ставить в пример?
Стоит отметить, что я не люблю слово религия. В этом плане мне симпатизирует выражение баптистов. Когда человек начинает жизнь по каким-то духовным правилам, то он начинает быть религиозным. А когда он живёт не по букве духовных законов, то он верующий. Поэтому я привык разделять религию и веру.
С школьных лет я делал всё, чтобы стать священником и в итоге я смог достичь того, чего хотел.
Церковный путь
Когда я вырос, я несколько лет был алтарником в Русской Православной Церкви. В ней я пробыл с 2005 года до 2012 года. Там у меня случился скандал, за который я уже давным-давно перед всеми извинился (об этом скандале будет рассказано далее – прим. Парни ПЛЮС). По большей части я ушёл из РПЦ именно из-за каких-то таких историй и частично из-за того, что у меня были расхождения с РПЦ по богословским позициям. Потом я ушел в истинно-православную церковь (ИПЦ), где и проходил обучение в семинарии. В конечном итоге был рукоположен в священники. Тогда моя мечта сбылась. Я стал священником.
В ИПЦ я пробыл до 2016 года. И хоть разногласий внутренних в ИПЦ у меня не было, но в один момент я сделал каминг-аут как гей и им это сильно не понравилось. Один человек, находящийся в этих структурах, просто сделал мне предупреждение, что меня хотят “запретить” и на этом всё.
Из каких побуждений человек сделал это – я не знаю. В остальном никто со мной особо не разговаривал и ничего на этот счёт не говорил. И хоть ИПЦ действительно хотели запретить мне в служении, однако ничего у них из этого не получилось. После этого ИПЦ меня никак не трогала да и стоит отметить, что сейчас этой юрисдикции уже и не существует. В конечном счёте она слилась с РКПЦ.
Хотя отдельные представители оттуда (из ИПЦ) и пытались мной интересоваться. И в принципе отчасти понятно почему. Половина духовенства являются геями и притом держат в себе внутреннюю гомофобию, а тут вдруг я – такой открытый священник, хожу по стране и провожу богослужения. Видимо им это не особо нравится, вот и интересуются мною.
В связи со всем этим я впоследствии перешел в другую юрисдикцию, в которой нахожусь и по сей день — в Ассоциацию христианских евхаристических общин (входит в состав Кельтской церкви Германии). В своё время представители ИПЦ просто достали моего епископа. Постоянно спрашивали его обо мне и о моих действиях. Им уже три раза был дан ответ на все их вопросы, но они никак не могли успокоиться. В итоге мой епископ просто заблокировал их и на этом весь разговор закончился.
В той же юрисдикции, в которой я нахожусь сейчас, меня всё устраивает. Они нормально относятся ко мне. Изначально, когда я только переходил в неё, наш епископ (который на тот момент был ещё деканом по Восточной Европе) сообщил мне, что для перехода нужно будет написать прошение Архиепископу. Причём он сразу предложил мне, чтоб я заранее написал в своём письме, что я гей. И я написал! На удивление, всё прошло замечательно и мой переход одобрили. При этом не было никаких слов о том, что теперь я не могу открыто говорить о своей ориентации. Хотя в той же Кельтской церкви Германии не одобряют однополые браки, но при этом они считаются дружественными по отношению к ЛГБТ-сообществу. В любом случае в этой юрисдикции все меня принимают, все меня поддерживают и всё в полном порядке.
Скандал в Междуреченске и переезд в Петербург
После моего каминг-аута, я принял решение переехать в Санкт-Петербург. Сделал я это по причине того, что меня стали всячески притеснять в Междуреченске. Сначала никакой шумихи не было (в связи с моим каминг-аутом). Но потом местные фсбшники решили заинтересоваться мной и состряпали на меня административку по 20.3 КоАп РФ – публичное демонстрирование нацистской символики. Хотя по факту у меня в социальных сетях были просто выложены фотографии наёмников из Донбасса, у которых были татуировки со свастиками. Тогда мне хотелось показать, что на стороне ополченцев Донбасса воюют радикальные националисты.
Суд хотел, чтоб РКН заблокировал мои соцсети. Я же в свою очередь просто почистил свою страничку в результате чего у них ничего не получилось. Тогда я придал эту историю огласке и публично написал обо всём этом кейсе. После этого меня начали активно беспокоить журналисты (из “фонтанки”, “дождя”, “радио свобода” и так далее) и спрашивать мои комментарии. Таким образом эта история разлетелась по всем углам. Именно об этом скандале я говорил раннее.
Тогда я не ожидал, что эта история будет активно обсуждать в Междуреченске и вообще дойдет до туда. До этого история моего каминг-аута всплывала в ряде СМИ, но она не дошла до моего родного города. Об этой же истории очень многие узнали из-за моего интервью “Радио Свобода”, где в заголовке прямо сообщалось, что я был готов станцевать с Pussy Riot в храме. Сначала это обсуждали в Новокузнецке, а потом уже и в Междуреченске. В общем, мою персону начали активно обсуждать. Это привело к тому, что меня начали узнавать на улице и выдавать в мой адрес всякие недалёкие комментарии.
После этого я переехал в Петербург, где некоторое время был закреплен за общиной Апостольской православной церкви, потому что мы были с ними связаны. Там тоже был довольно забавный случай. Жена настоятеля общины АПЦ сначала не поняла, что я гей. А бэкграунд у неё был довольно странный — она ранее боролась с педофилами и почему-то связывала всех геев с педофилами. Сама по себе община была довольно демократической, там присутствовало много людей демократических взглядов. А тут вдруг жена настоятеля начала активно возмущаться мною.
Ранее она думала, что моя радужная ленточка на митингах и других мероприятиях – это просто такой жест поддержки ЛГБТ-сообщества с моей стороны. Потом ей объяснили, что на самом-то деле я гей. И вот в результате её активных возмущений мне в один момент сказали, что я вношу некоторый разлад в общину и создаю конфликтные ситуации.
Епископ АПЦ потом активно извинялся передо мной за этот инцидент и за такое решение, но также и посоветовал мне создавать наконец свою собственную общину — “пора тебе уже самому всем этим заниматься”.
Собственная община
С тех пор я начал активно думать над созданием своей собственной общины. Первый вопрос, которым я озадачился – а из кого вообще её собирать? Я несколько раз пытался создавать общину с людьми демократических взглядов, но, увы, никак не выходило. Всё же многие из этих людей уже сами куда-то ходили или где-то состояли.
Долгое время я проводил неформальные богослужения для ЛГБТ-сообщества верующих Nuntiare et Recreare. На текущий день они проводят свои мероприятия в ЛГБТ-комьюнити центре “Действие”. Кстати, недавно РКН ими активно заинтересовался. Продолжительное время я служил именно там. Тогда мне подсказывали, как лучше адаптировать мои богослужения. Всё же у меня был довольно фундаментальный бэкграунд. Но мне довольно хорошо объясняли некоторые моменты. Например, пытались донести, что “вот слово грех может быть травмирующим для людей, может тебе не стоит его употреблять?”. Я долго думал над этим всем и над тем, как можно переделать богослужения, чтоб они были комфортны для всех. В конечном итоге я пришел к выводу, что слово “грех” можно употреблять в его греческом понимании: грех – это недостижение цели, какая-то ошибка или промах.
Со временем моего нахождения в Петербурге я начал всё больше понимать, как лучше проводить богослужения. Я понял, как переделывать некоторые текстовые моменты. Так, например, сейчас мы в общине не употребляем словосочетание “святой дух” — мы употребляем “святая Руах”. То есть так, как это было написано на иврите (Руах на иврите имеет женский род). И таких моментов множество. В итоге мы отказались от многих слов в богослужении, поскольку многое, что принято употреблять, действительно может быть травмирующим для многих верующих.
У большинства людей, которые приходят к нам, есть православный или католический бэкграунд, а там сами понимаете какое отношение к тем же ЛГБТ-людям.
Наши изменения вносят в богослужения какую-то мягкость, какое-то ощущение того, что всё действительно в порядке и что Бог любит всех людей. Люди остаются довольны этими богослужениями и меня это очень радует.
Хотя стоит отметить, что запрос на такие богослужения всё же очень маленький. Если брать ЛГБТ-людей не из активистской тусовки, а тех, кто живет самой обычной жизнью, то они привыкли к тому, что религия всегда твердит им, что они грешники. А когда они видят наши богослужения и позицию нашей общины, то они сразу настораживаются и думают, что мы какие-то “неправильные верующие” или что мы вообще какая-то секта. В этом плане я всегда предлагаю людям сначала прийти к нам и посмотреть, что мы из себя представляем, прежде чем делать какие-то выводы. А потом уже считайте нас теми, кем хотите.
Это, конечно, местячковый момент, который есть у каждого ЛГБТ-христианина. Тем не менее многие верующие находят себе тех священников, которые просто дружественно к ним относятся или хотя бы нейтрально. Которые обычно занимают позицию в духе “ты никого не убил, ничего не украл? Ну тогда ладно”. Однако если речь заходит о какой-то открытости, то этот вопрос рассматривается совершенно иначе. Один из волонтёров Nuntiare et Recreare, являясь римо-католиком и транс-персоной, присутствовал как-то на предсинодальных собраниях. И там священники на него смотрели как на какую-то диковинку. В их глазах так и читалось: “неужели такие люди существуют?!” Но он как-то с этим справился и смог донести до них свои позиции. Кто знает, к чему приведут подобные собрания у католиков. Может они станут более принимающими или вообще ЛГБТ-френдли. Но вот когда это вообще произойдет – это большой вопрос.
Мессы и однополые венчания
Мы стараемся проводить мессы каждое воскресенье. Хотя важно отметить, что на текущий момент община у нас очень маленькая. Кто-то уезжает, кто-то очень сильно занят. Но западная литургика тем и хороша, что не обязательно большое количество людей на мессе. Мессу можно проводить даже и без людей. Западная литургика очень гибкая. А кому надо – тот всегда найдёт, куда можно обратиться.
Я могу похвастаться тем, что наша община с удовольствием проводит однополые венчания. Хоть это происходит и не так часто, но я вижу, что у людей есть запрос на это. Я в свою очередь готов проводить эти венчания где угодно. Причём существуют разные варианты. Но я всегда стараюсь настаивать на том, чтоб процедура венчания проходила максимально безопасно для людей — например, в съемных квартирах/коттеджах или в каких-то других безопасных местах. С недавнего времени мы начали практиковать подобные венчания на природе и на улицах.
Первое уличное венчание у меня было в позапрошлом году. Это были ребята из Ярославля, которые пригласили на венчание своих друзей-активистов. Оно проходило в Гатчине перед Березовым Домиком — там было всё довольно спокойно да и был будний день, а потому людей особо не было. Ещё помню, как однажды венчание проходило рядом с Захарьевской улицей (там рядом находится спецприёмник – прим. Парни ПЛЮС). Тогда я старался максимально ужать текст, ибо переживал, что вдруг нас уже будут поджидать полицейские. Или вдруг мы начнём процедуру, а потом в один момент появится полиция и начнёт нас всех винтить. Я боялся того, что процедуру могут сорвать. Однако всё прошло удачно.
Забавно было, как мимо нас проходили туристы и люди, которые были потрясены тем фактом, что вот стоят две девушки, а рядом с ними стоит священник и венчает их.
Запрос на однополые венчания однозначно есть. Правда, меня печалит то, что запрос зачастую поступает только от девушек. Редко, когда можно получить запрос от пары мужчин. И это странно. Неужели люди не знают о существовании таких священников и процедур? Я ходил на многие митинги, различные акции и мероприятия, где пытаюсь донести, что существуют такие вот ЛГБТ-священники, которые принимают всех верующих и готовы принимать их и на мессах, и в том числе готовы проводить им венчания. Я стараюсь рекламировать всё это — я размещал рекламу и в радужной кофейне, и в ЛГБТ-комьюнити центре “Действие”. Возможно, что сказывается существующий новостной поток, связанный с религией, и люди осторожничают во всём этом и не решаются к нам приходить. Хотя, опять же, я всегда стараюсь обеспечивать полную безопасность для всех верующих: открыто не публикую адрес, предварительно общаюсь со всеми желающими прийти и так далее.
Будущее РПЦ
Как убеждённый иосифлянин, я могу открыто сказать: РПЦ была создана благодаря товарищу Сталину и как раз таки с таким умыслом, чтоб обслуживать власть.
Можно найти множество историй не только в интернете, но и в книгах, как духовенство доносило друг на друга да и не только друг на друга. Всё это было. И никуда погоны под рясами не делись. Они до сих пор есть.
Можно вспомнить историю Отца Иоанна Бурдина, на которого донёс его же прихожанин касательно антивоенной проповеди священника. Хотя на самом деле на месте того священника должен был бы быть Отец Георгий Эдельштейн, поскольку это был именно его приход. Но хорошо, конечно, что по крайней мере Отца Георгия Эдельштейна уже никто трогать не будет — он и так уже доживает свой век, это было бы просто бессмысленно.
Но либерализация на уровне приходов действительно есть. Существуют обновленческие моменты в лучшем смысле этого слова (не в том смысле, как это было исторически). Взять ту же Церковь Рождества Христова на Песках в центре Петербурга. Там очень либеральное отношение к верующим. В том плане, что внутри церкви нету этих “православных ведьм”, которые всячески дергают людей по любому поводу. Или когда они же, например, докапываются до девушек, которые приходят без юбки или без повязки на голове. И это здорово. Есть еще и Владимирский Собор, где тоже всё достаточно интересно. Они ведут хорошую миссионерскую деятельность и привлекают молодёжь. Это всё прекрасно. Но как там дела обстоят с отношением к ЛГБТ-сообществу – вопрос спорный.
Кто знает — возможно, что в таких структурах тоже есть священники, которые довольно дружелюбно относятся к ЛГБТ-сообществу или же сами являются геями. Вопрос только в том, как искать таких священников. Это довольно трудно на самом деле. Тут ведь можно только идти на рожон – непосредственно интересоваться у самих батюшек их отношением к ЛГБТ-персонам. И ведь те, кто хорошо относятся, могут сразу об этом и не сказать. Вдруг ты какой-нибудь засланный казачок, который впоследствии донесёт на них и завтра им придёт звонок из епархии. Один такой звонок и всё – ты в запрете. Ясно одно: РПЦ будет очень долго идти к либерализации. Пока её не отсоединят от государства – никаких подвижек там не будет.
Для меня Иисус Христос не только Господь и Спаситель, но также и самый первый активист. Хотя до него куча было активистов, но он самый удачливый. В этом вся суть. Он тот активист, у которого всё получилось. Тот, кто смог настолько продвинуться, что охватил своим движением не только одну Иудею, но и кучу стран. Собственно, что это, как не активизм?
Место веры в жизни священника
Я практикую веру довольно своеобразно. Я не могу сказать, что я постоянно занимаюсь вопросом веры. Скорее я стараюсь идти к какой-то простоте. Духовные правила, конечно, это здорово: утренние правила, вечерние правила, чтение Молитвы Розария. Это всё здорово. Но я употребляю это на некотором уровне своего мистицизма, не более того.
Как только у меня есть побуждение к этому, то я могу весь день отдать молитвенным практикам. Если побуждения нет, то о чем вообще говорить? Если, например, человек не хочет идти в магазин, то кто его заставит? То же самое работает и здесь. Я не сторонник того, чтоб навязывать что-либо. Все мы знаем поговорку: “заставь дурака богу молится – он и лоб расшибет”. И у нас полстраны таких людей. Им сказали: «вот наши правила – читайте их и молитесь». Вот они и разбили себе голову этими правилами. И продолжают разбивать.
А ведь достаточно просто поблагодарить Бога за ту еду, что ты имеешь; за ту одежду, что у тебя есть; за какие-то моменты, которыми ты смог поделиться со своими ближними… Вот и всё. Этого достаточно, чтоб считаться верующим человеком. Хотя, конечно, без таинств тут не обойтись, это тоже момент духовной практики. Ну и нужно учитывать единение с юрисдикцией, к которой ты относишься, через участие в таинствах. Про это не стоит забывать. Но строго следовать каким-то правилам или уставам… Я не сторонник этого.
Послесловие
Боже мой, люди, прошу — приходите к нам на мессы! Особенно буду рад вас видеть, если вы выступаете против спецоперации. Также приглашаю всех верующих, кто нуждается в принимающей атмосфере.
Если вы хотите узнать больше про общину Александра, то вы можете прочитать информацию на их сайте.
Также вы можете узнать информацию о проводимых мессах, написав в телеграм в личные сообщения Александру: http://t.me/Rev_Alex.
