Минувшая неделя была богата на резонансные события – “Смерть Сталин”, признание гей-брака, которое сменилось преследованием мужчин, вступивших в него. “Парни ПЛЮС” публикует размышление о том, почему говорить о серьезных переменах в российском обществе еще рано.
Друг написал на неделе нечто вроде того, что россияне созрели для перемен: и комедийный фильм о смерти Сталина без разрешения показали, и однополый брак зарегистрировали, и жопами из солидарности массово покрутили. Друг – из хороших людей, а хорошие всегда немного идеалисты.
Я, наверно, из плохих – не верю. В перемены не верю. Не верил еще до того, как кинотеатру «Пионер» погрозили пальчиком и отменили сеансы о смерти палача. Еще до того, как высшие полицейские чины отобрали у гей-пары российские паспорта. Еще до того, как в эфире кончились смелые юношеские задницы.
Немного побрюзжу. Понимаете ли, в нашей юности кумиром был Цой. Но даже в его культовой песне «Хочу перемен!» было так: «мы ждем перемен», «и вдруг нам становится страшно что-то менять». Это в общем-то не протест. Это его ожидание, пусть даже через «требуем». И все-таки «хочу!», хоть и «страшно».
Современный кумир российской молодежи – Тимати. Некая пародия на патриотизм. С одной стороны заигрывает с американскими рэперами всем своим импортным татушным блэкстаром. С другой – является доверенным лицом Путина и посвящает царю песню «Мой лучший друг – президент Путин». И рядом там всякие Бабкины-тряпкины, Юдашкины-мордашкины и прочие придворные шуты. На таком удобрении можно вырастить только поколение, которое будет вертеть жопами под заграничную музыку и думать, что протестует.
Вы тоже думаете, что это протест? Да это же фан! Протест – это, когда против системы, когда, например, вслух о взятках в российских вузах. Когда не даешь загнать себя на очередной запутинг. В протесте всегда есть риск получить по лицу. Мирных протестов не бывает, потому что власть любую акцию неповиновения рассматривает в качестве угрозы своему существованию. Даже, если началось мирно, закончится избиением, штурмом, арестом, чтобы другим неповадно было. Даже печать в паспорте о браке с любимым человеком может стоить жизни, как выясняется. Парням ведь реально уже угрожают расправой.
Впрочем, некоторые умники полагают, что все эти социальные протесты делаются исключительно с целью какой-либо выгоды: ради славы или получения убежища в цивилизованном мире, например. Ясен перец, что эти трусливые умники не то чтобы яйца свои прибить к брусчатке побоятся, они даже жопами ради фана не рискнут покрутить. Но в личку вопросики на всякий случай кинут, насчет того, как в США убежище получить. А потом под постом о 12-часовых сменах в магазине напишут, дескать, стоило ли уезжать из России, чтобы потом в Бруклине продавцом работать (это же надо журналистику на торгашество променять!).
А другие добавят, что геев вообще в России не преследуют, нечего, мол, кричать на площадях о своей ориентации, и проблем не будет. А самый ****** (чокнутый, – прим. ред) заметит, что он тоже давал интервью той самой «Афише» и никаких негативных последствий не ощутил, хоть и рассказал, что гей. Правда, забудет добавить, что в том знаковом номере был под чужим именем, без фото и с бредовым рассказом о веселых походах в гей-клубы.
Есть те самые 86 процентов. Еще есть с десяток тех, кто не согласен с курсом партии. Остальные – последние герои. Доброе утро, кстати!
Александр Смирнов
