Транс*активистка, активистка борьбы за права секс-работников/ниц Диана Алиева рассказала порталу «Парни ПЛЮС» о том, в чем заключается разница между сексуальной ориентацией и гендерной идентичностью, почему транс*женщины, занимающиеся секс-работой, являются самыми уязвимыми в отношении ВИЧ и с какими проблемами она лично сталкивается как мигрантка и транс-человек, живя в Москве.
Расскажи немного о себе?
Привет. Меня зовут Диана Алиева. Я транс*активистка, активистка борьбы за права секс-работников/ниц и также я разделяю идеи феминизма и сестринства.
Родом я из Кыргызстана, работала в ЛГБТ-организациях «Лабрис», «Кыргыз Индиго», в организации секс-работников «Таис Плюс», являюсь участницей «Транс Коалиции на постсоветском пространстве». В данное время живу в Москве. Состою в Форуме секс-работниц/ков, работаю в LaSky, занимаюсь консультированием и профилактикой ВИЧ и ИППП среди транс*людей, мигрантов и секс-работниц/ков.
Сталкивалась ли ты с внутренней трансфобией, и если сталкивалась, то в чем она проявлялась?
Безусловно, я сталкивалась с внутренней трансфобией и мало того, хочу тебе сказать, что сталкивалась и с внутренней гомофобией и бифобией. Ведь гендерной идентичности человека свойственно меняться, развиваться, приобретать разные формы и оттенки в течение всей жизни и это нормально.
Вот и я в разные периоды своей жизни я искала себя, задавалась вопросом: «Кто я?», «Кто мне нравится?», «Я – нормальный?» и так далее. Я сначала думала и верила в то, что я мальчик и люблю девочек, затем, когда начали нравиться мальчики, я подумала, что я гей, но ведь мне привлекательны были и девочки: «Значит, я все-таки – бисексуал!»- рассуждала я. Потом только, спустя время, изучая сотни статей, брошюр, общаясь и работая в ЛГБТ-организациях, я начала узнавать про трансгендерность.
И испытав те самые внутренние и внешние гомо-, би-, транс-сфобии, я пришла к тому, что сексуальная ориентация и гендерная идентичность – это взаимосвязанные, но разные понятия. Только сейчас, пройдя весь этот путь, я могу сказать, что я девушка, транс*девушка и я в гармонии с собой, со своим внутренним и внешним миром.
Можешь пояснить какая разница между сексуальной ориентацией и гендерной идентичностью, и как человеку, который хочет вникнуть в транс-тему, не запутаться в этих понятиях?
Это не удивительно, что многие люди путаются в этих понятиях, в ЛГБТ-движении мы часто видим аббревиатуру СОГИ – сексуальная ориентация и гендерная идентичность. И даже тут они идут в связке. Но нужно разделять эти понятия. Чтобы было проще понимать, можно использовать два вопроса: «Кто Я?» и «Кого я люблю?» («Кто мне нравится?»).
То есть гендерная идентичность отвечает на вопрос: «Кто Я?», сексуальная ориентация – «Кого я люблю?».
Правильно я понимаю, что большинство транс*людей гетеросексуальны? Если это так, насколько комфортно представителям транс*сообщества, что их причисляют к ЛГБТ-сообществам?
Ну, за всех транс*людей я не могу сказать. Но знаю точно, что транс*люди, как и все другие цисгендерные люди, могут быть гомосексуальной, бисексуальной, гетеросексуальной, пансексуальной и другой ориентации, а могут быть и вовсе асексуальными – и ориентация, как и гендерная идентичность, может меняться на протяжении всей жизни.
И если ты, как цисгендерный гей, сталкиваешься со стигмой и дискриминацией только по признаку сексуальной ориентации, то транc*человек с гомосексуальной ориентацией будет испытывать стигму и дискриминацию, как по признаку сексуальной ориентации, так и по признаку гендерной идентичности.
Безусловно, у транс*людей есть свои специфические проблемы и потребности, такие как смена документов, гормонотерапия, но и есть проблемы схожие с ЛГБ-людьми, поэтому это неудивительно, что мы являемся частью ЛГБТ-сообщества. И не стоит забывать, что транс*люди, а именно кросс-дрессеры и драг-квины, стояли в первых рядах Стоунволлского бунта в 1969 году и всего ЛГБТ-движения впоследствии.
Существует мнение, что многие транс* женщины занимаются секс работой, это правда или стереотип?
Не смогу однозначно ответить на этот вопрос, но могу сказать точно, что для большинства транс*девушек – это остается едва ли не единственным средством заработать деньги, обеспечивать себя, свои потребности и нужды, а некоторые из моих знакомых даже обеспечивают своих родных и близких, занимаясь секс-работой.
Я сама занималась секс-работой, но это был мой осознанный выбор, на этот выбор повлияло много факторов: транс-переход, миграция, финансовая составляющая, психологическое состояние и так далее.
Я думаю, что у большинства транс*девочек нет выбора и осознанности, точнее выбор есть всегда, но вся эта гетеро-нормативная, бинарная, трансфобная система со всеми вытекающими формами стигмы, насилия и дискриминации толкают на тот путь, который ведет в секс-работу. И нужно бороться не с секс-работой, а с этой самой «Системой» или хотя бы создать более благоприятные условия жизни для транс*людей, чтобы у нас был осознанный выбор!
Что для тебя секс-работа?
Это прежде всего работа сложная, опасная, со множеством рисков, насилия, дискриминации и проблем, как со стороны клиентов и общества, так и со стороны сотрудников полиции и государства, но все-таки РАБОТА!
И тут я подразумеваю добровольную секс-работу, не надо путать с рабством и торговлей людьми. А под секс-работниками и работницами я имею в виду лиц, достигших совершеннолетия, которые всегда или периодически оказывают интимные, сексуальные услуги в обмен на деньги, продукты или услуги, и самое важное – идентифицируют себя, как секс-работницы или работники.
Сейчас идентичность секс-работницы для меня является политической идентичностью. Как ни крути, но опыт секс работы был в моей жизни. Я не буду отрицать или отказываться от этого опыта, и тем более не буду закрывать глаза на насилие и несправедливость в отношении людей, занимающихся секс-работой. А если кто-то из моего окружения задумается о секс-работе, я не стану оспаривать и отговаривать его/ее/их решения, но расскажу про все риски, барьеры и последствия этой непростой работы.
По твоим ощущениям, на сколько распространены практики употребления наркотиков в транс*сообществе? Если химсекс распространён, чем он обусловлен?
Сейчас я замечаю, что тенденция употребления психоактивных веществ и химсекса все больше растет среди транс*людей, занимающихся секс-работой. Некоторые девочки употребляют наркотики вместе с клиентами, некоторые используют их для работы, чтобы дольше не спать и принять больше клиентов, а некоторые просто, чтобы отдохнуть и отвлечься от работы, проблем и бытия.
Почему в транс*сообществе очень много мигрантов?
Думаю, что точно не от хорошей жизни.
Причинами миграции могут быть разные факторы, некоторые я могу назвать, основываясь на исследовании, в котором я участвовала, – это:
- – поиск более безопасного пространства и свободы;
- – подверженность преследованиям и давлению со стороны общества;
- – финансовые затруднения, из-за которых транс*люди решают сменить место проживания и перебраться в экономически более развитые страны и города.
Это данные из исследования: «Вызовы и барьеры в миграции, как последствия экономической уязвимости транс*женщин в Кыргызской Республике», проведенного ОО «Кыргыз Индиго» в 2019 году.
Какие основные проблемы, с которыми ты сталкиваешься?
Так как у меня в документах еще не изменен гендерный маркер в графе «пол», то проблемы возникают везде, где нужны документы. Начиная от магазинов, где нужно предъявлять паспорт для покупки табачных и алкогольных продукций, и заканчивая паспортным контролем в аэропортах. Тут больше срабатывает «человеческий фактор», некоторые с улыбкой могут пропустить или продать тебе товар, некоторые задают вопросы личного характера, а могут и в отдельный кабинет пригласить для установки личности, со всеми процедурами допроса, фотосъемки и осмотра тела.
Ты живешь в Москве есть ли какие-то проблемы, связанные с полицией?
Да, я живу и работаю в Москве. У меня официальный статус нахождения, то есть у меня имеются все документы для этого, хоть и с «мужскими данными», которые я получала, соблюдая все процедуры – это паспорт, миграционная карта, ИНН, СНИЛС, трудовой договор. Проблем с полицией нет, так как все документы в порядке, но и тут, как говорят, «на кого нарвешься», но в целом все ХОРОШО!
В заключении мне хотелось бы сказать, что не только в обществе в целом, а даже среди ЛГБТ-сообщества транс*женщины, занимающиеся секс работой, являются самыми уязвимыми, со всеми формами стигмы и пересекающимися дискриминациями: как просто женщина, как транс*женщина, как представитель ЛГБТ-сообщества, как секс-работница. А если она мигрантка, без образования, с низким уровнем дохода, не белая, не «титульной» нации, наркопотребительница, алкозависимая, бывшая заключенная или с уголовным сроком, с особенностями физического или психического здоровья, ВИЧ-позитивная, то это увеличивает степень стигмы и дискриминации в разы. Это все ведет к сложности в социализации и полноценной жизни в обществе.
В целом в активизме, не только в ЛГБТ или транс*активизме, но и в организациях по защите прав секс-работников/ниц, людей, употребляющих наркотики, в ВИЧ-профилактических программах, часто игнорируется реальные проблемы транс*секс-работниц.
Мне хотелось бы, чтобы правозащитные организации (по защите прав женщин, ЛГБТ-людей, транс*людей, секс-работниц, людей, употребляющих наркотики), ВИЧ-сервисные НКО привлекали в свою деятельность транс*секс-работниц. Чтобы они получали достойную зарплату и подумали, хотят ли они снова пойти на секс-работу, чтобы у них был выбор, чтобы они вовлекались во все процессы принятия решений, а не только презервативы раздавали, но и учились, видели и другую жизнь, достойную жизнь!
Беседовал Евгений Писемский/ Interviewed by Evgene Pisemskiy
Материал подготовлен в рамках кампании: «Преследуй вирус, а не людей!»
